введение в деколониальный дискурс о моде

Анжела Янсен (M. Angela Jansen) — независимый исследователь, специалист по антропологии культуры и моды, основательница Исследовательской группы по деколонизации моды (Research Collective for Decolonizing Fashion). Автор книги «Марокканская мода: дизайн, традиция и современность» (Moroccan Fashion: Design, Tradition and Modernity. London: Bloomsbury, 2014).

Мы не ваше прошлое, а ваши современники.
Группа участниц сапатистского движения
со слов Роландо Васкеса (Vázquez 2009)

Введение

Критика европоцентричности в работах по теории моды в 1990-е годы (Craik 1994; Eicher & Sumberg 1995; Eicher et al. 2000), по глобализации в 2000-е (Rabine 2002; Niessen et al. 2003; Maynard 2004; Slade 2009; Riello & McNeil 2010; Jansen 2014) и, наконец, в культурных, транснациональных и постколониальных исследованиях в 2010-е (Kaiser 2012; Jansen & Craik 2016; Gaugele & Titton 2019) в основном делала акцент на таких явлениях, как дискриминация, неравенство и эксплуатация, но сам «пережиток», понятийная структура, основанная на модерности и колониальности, продолжает существовать.

Другие способы и системы формирования модного тела по-прежнему включают в глобальный дискурс о моде лишь в рамках системы, построенной на современности и колониальности, а не как самостоятельные явления, с собственными определениями, эстетикой и эпистемологическим аппаратом. История, теория и изучение моды в целом все еще осмысляются и описываются с европоцентричной точки зрения, а другие системы моды рассматриваются в контексте их отношений и взаимодействия с современной модой, выступают ли они в роли производителей или потребителей (Riello & McNeil 2010). Столицы моды за пределами Европы и Северной Америки считаются новыми, поскольку они лишь недавно начали привлекать к себе внимание, — при этом отрицают и не учитывают давнюю, часто переплетающуюся с мировыми тенденциями и динамичную историю моды в них. Мода как явление по умолчанию ассоциируется с современностью, системой власти и капиталистическим строем, которые зародились в Европе и распространились по всему миру благодаря европейскому империализму и глобализации, хотя мода как действие — формирование модного тела — принадлежит всем эпохам, всем географическим пространствам и находится вне колониальных различий.

Главная цель этой статьи — внести вклад в создание понятийного аппарата теории моды с точки зрения деколониальности, которая, вероятно, способна повлиять на поистине разрушительный европоцентризм. Деколониальный дискурс о моде предполагает радикальное переосмысление моды за счет ее обособления от современности — самой сутью ее структуры, — а значит, и от колониальности: для этого нужен новый взгляд на моду как множество возможностей — внутри и вне современности, — а не как на нормативную систему, неоправданно претендующую на универсальность. Этот дискурс критикует отрицание и забвение разнообразных способов формировать модное тело из-за неравной расстановки сил в мире, где власть основана на модернизации и колониализме, европейско-американских нормативных канонах, эксплуатации культуры, человеческой жизни и природы и неуважении к ним. Тем не менее не следует воспринимать деколониальный дискурс как нормативную универсальную систему по аналогии с доминирующим европоцентричным модным дискурсом.

Его задача не в том, чтобы регулировать канон, а в том, чтобы создать предпосылки для признания эпистемологического плюрализма в отношении образа модного тела; не в том, чтобы представить другие системы моды как современные, а в том, чтобы переосмыслить многообразие, которое колониальность современной моды сделала невидимым, предала забвению, вытеснила и лишила будущего. Что самое важное, деколониальный дискурс о моде нужен не для того, чтобы сконструировать еще один модный дискурс, а для того, чтобы, преуменьшив значение дискурса современной моды, заметить и учесть другие подходы, эстетические формы и ощущения, связанные с образом модного тела.

Кроме того, деколониальность подразумевает осознание положения каждого из участников диалога: кто именно говорит и откуда. Будучи антропологом, последние двадцать лет я провела, изучая, анализируя и описывая моду в Марокко (моя научная карьера строилась на том, что я получала знания и писала о других, а не с другими, и это следовало бы изменить). Хотя я и прожила там семь лет, я оставалась посторонней, человеком, который «заглядывал» в этот мир извне, а то обстоятельство, что я не могла читать литературу на арабском языке, вынуждало меня ограничиваться работами на французском и английском, написанными такими же чужаками, как я, что, безусловно, повлияло на мое восприятие; то же самое касается неравного распределения сил между мной как белым европейским ученым и представителями других рас, которых «я изучаю». Моя мать марокканско-американско-еврейского происхождения, отец — голландский протестант, дед — американец и католик, и вместе с ними я росла в поселке под Брюсселем, зная французский, нидерландский и английский, — все это не только объясняет, почему я стала антропологом, но и как я соединяю в себе все эти языки и культурные идентичности и с каким смешением культур и межкультурными конфликтами я выросла. Так как сама я замужем за мусульманином голландско-марокканского происхождения, наши двое (еврейско-мусульманско-бельгийско-голландско-марокканских) детей — третье поколение потомков межрасовых и межкультурных браков, показывающее, что культурные идентичности — нечто намного более сложное, чем кажется со стороны.

Я постепенно прихожу к осознанию, что в силу этих культурных наслоений я всегда занимала «промежуточное» положение, никогда не вписываясь полностью в норму, что отражается и на моей научной карьере. Лавируя между антропологией (одежды) и теорией моды, я оказываюсь маргиналом, поэтому на протяжении двадцати лет своей научной жизни оставалась независимым исследователем, не считая двух лет, когда я в качестве доктора наук работала на неполную ставку.

Завершая работу над этой статьей, я наконец нашла средства для участия в 11-й деколониальной летней школе в Мидделбурге (Нидерланды) [1], которая с 2009 года позволяла вести непрерывную дискуссию ряду выдающихся специалистов по деколониальности, таких как Роландо Васкес, Вальтер Миньоло, Мария Лугонес и Жан Казимир. Хотя из-за пандемии школа впервые прошла в онлайн-формате, почти невозможно выразить словами, чем для меня был этот опыт и какие эмоции я тогда испытывала — от замешательства и дискомфорта до надежды и ощущения сплоченности.

С горячей благодарностью я хотела бы посвятить эту статью светлой памяти Марии Лугонес, которая провела свои последние дни, щедро делясь с нами своими безграничными знаниями и мудростью как наша старшая коллега. Через два дня после окончания летней школы ее отправили в больницу, где она и скончалась, оставив после себя чувство невосполнимой утраты.

---

[1] decolonialsummerschool.com

Перевод с английского Татьяны Пирусской

Продолжение и иллюстрации в печатной версии

«На нас была определенная мода» – Новости – Вышка для своих – Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Первый проректор Вышки Леонид Гохберг — знаковая фигура в российской экономике науки и форсайт-исследованиях. Собственно, всем этим он первый и начал заниматься в нашей стране, обеспечив России присутствие на равных в мировой науке этого направления. В интервью «Вышке для своих» он рассказал о становлении этой науки и о том, как с легкостью отказался от собственного кабинета в австрийском дворце Марии-Терезии, поскольку «у нас все гораздо интереснее».

«Родители не хотели, чтобы я стал экономистом»

В московской телефонной книге за 1901 год значится мой прапрадед, а в справочнике «Вся Москва» 1915-го года можно найти еще и моих прадедушку и прабабушку. Так что родом я из такой совсем московской семьи. Отец был профессором-экономистом, довольно известным, а мама — преподавателем английского языка. Математика и английский сопровождали меня с раннего детства — я учился в английской спецшколе, с 4-го класса дополнительно занимался математикой, а с 8-го уже ходил в вечернюю физматшколу… Плюс бабушка — профессор иняза, преподаватель французского, пыталась учить французскому, плюс все возможные и невозможные кружки: шахматы во Дворце пионеров, бассейн «Москва», некоторое время занимался регби, мельком радиокружок.

Интерес к языкам, математике, географии и истории с тех пор остался со мной. Поскольку мама преподавала в художественном училище, среди друзей было много художников, и навсегда осталась также любовь к живописи.

Родители не хотели, чтобы я пошел по стопам отца, стал экономистом. Они считали, что это профессия несерьезная, неперспективная. Отец бы предпочел, чтобы я стал математиком. Но меня увлекало то, что он делал, его окружение. Среди его друзей было много ученых, которые занимались экономикой регионов и городов, градостроительством, экономгеографией, и я много читал об этом. Хорошо помню, как летом отец сидел на дачной террасе, писал книги, а я ему помогал составлять списки литературы — и это было для меня увлекательным занятием. 

Я ходил в физматшколу при МИИТ, в то время там было много известных математиков: Елена Сергеевна Вентцель, гуру по теории вероятностей, автор знаменитого учебника (многие помнят ее как писателя Ирину Грекову), профессора Садовский по линейной алгебре, Мышкис по матфизике, Бельский по теории графов. Школу я закончил с золотой медалью, теоретически мог пойти в МГУ или МФТИ, но пошел в МИИТ — помимо сильных математиков, меня привлекло туда только что открывшееся отделение экономической информатики. Информатикой я увлекался со школы, и это был компромиссный вариант — и с точки зрения родителей, и с моей точки зрения. По сравнению с чистой экономикой вариант казался более перспективным, тогда ею все были страшно увлечены. В МИИТе был также большой вычислительный центр, и я с первого курса действительно очень много занимался программированием.

«Мы придумывали новую науку»

В науку я втянулся сразу, уже в институте было понятно, что в ней останусь. Другие варианты даже и в голову не приходили. Активно участвовал в студенческом научном обществе, на третьем курсе уже были публикации. На практику ходил в ЦЭМИ, экономико-математический институт, тогда это было выдающееся сообщество, и одним из моих учителей — я его числю своим учителем, хотя мы сравнительно недолго общались — стал Юрий Александрович Олейник. Он был яркой личностью, стал замдиректора ЦЭМИ в 28 лет, в далекие советские годы консультировал европейские компании. И он был специалистом в совершенно западном стиле, по организационным структурам управления. Общение с ним очень сильно повлияло на меня в принципе, и на мои дальнейшие занятия. 

После института сразу поступил в аспирантуру Института экономических проблем Москвы — это очень интересное место было, прогрессивное. И я там быстро погрузился в исследовательскую работу. Причем сразу — по теме, которая стала моей специальностью: экономика науки.

Выросла эта тема из статистики, которой я посвятил определенную часть моей диссертационной работы. Дело в том, что такого раздела науки по сути тогда просто не было, а я, поскольку много занимался статистикой и математикой, решил, что это очень важно — поставить исследования и прогнозирование науки на количественную основу. 

Нужно было с чего-то начать, и я отобрал несколько НИИ разного типа и ходил, изучал, как у них строится система показателей, отчетность, что-то моделировал на этой основе.

Защитился я очень быстро, мне было 24 года, после чего короткий период работал в госплановском институте, но поскольку мне там было не очень интересно, решил перейти в Институт статистики. Меня пригласил туда директор института профессор Эйдельман, выдающийся статистик. Причем, не просто пригласил — через три месяца (а мне было 27 лет) предоставил мне возможность создать собственную лабораторию — лабораторию статистики науки. Он дал мне полный карт-бланш: возможность отобрать сотрудников, разработать свой план исследований. Часть людей, которых я тогда пригласил в лабораторию, работают со мной в Вышке до сих пор. Более того, часть тем, которые мы тогда начали разрабатывать, тоже со мной остались.

Это была первая в СССР подобная лаборатория, и мы, по сути, придумывали новую науку. Как это устроено в мире, я примерно представлял — ходил в спецхран Ленинской библиотеки, читал кое-что по теме. В спецхран нужна была рекомендация от кого-то, чтобы тебя записали, меня, честно скажу, записал папа. Но просто взять западные лекала было невозможно, мы придумывали свое. Для СССР это было действительно принципиально новым, поскольку мы придумывали подходы к измерению науки как вида экономической деятельности. 

То, что существовало до того в этой области, было не просто идеологизировано, это было неверно. В советской статистике тогда существовали три-четыре показателя, которые касались сферы науки и технологий — и все они были весьма сомнительными. Конечно, там стояла задача, скажем, камуфлировать часть военных расходов СССР, но сама система расчетов как таковая еще сильнее искажала реальную ситуацию: не было традиции сбора информации снизу, показатели не рассчитывались, а скорее формировались вручную в Госплане и Госкомстате.

Таким образом, мы взялись за статистику науки фактически с нуля, и это было дико интересно. Мы начали строить систему показателей затрат на науку и научных кадров, в какой-то момент запустили первую программу статистического наблюдения в сфере науки, пытались ее приблизить к международным стандартам. Тогда же, в самом конце 80-х, начали некоторые работы по измерению технологического уровня экономики — бессмертная тема, которая, между прочим, стоит у нас на следующий год в тематическом плане, уже на новой основе, с другими походами, но все равно, это та же самая тема. Начались международные контакты, было несколько интересных, для очень узкого круга, международных симпозиумов по индикаторам науки и научной политике — с исследователями, с которыми я там познакомился, поддерживал дружеские контакты много лет.

«Когда под окном стояли танки»

В самом начале 90-х вместе с Леваном Элизбаровичем Миндели, который занимался экономикой науки в ЦЭМИ, мы задумали организовать новый институт. Хотели, чтобы наше направление исследований существовало самостоятельно, развивалось. И весной 1991 года вышло решение правительства. Это был последний академический НИИ, созданный в СССР. Представьте себе: первое собрание коллектива состоялось в августе 91-го, когда под окном стояли танки (нашим первым адресом было нынешнее здание Минобрнауки на Тверской).  

Мы собирались назвать институт «Центр исследований науки», но поскольку создавался он при Академии наук и Госкомитете по науке и технике, председатель комитета вписал в название еще несколько слов, получилось «Центр исследований и статистики науки АН СССР и ГКНТ». Госкомитет по науке перестал существовать через несколько месяцев, а мы остались. В каком-то смысле наш институт стал витриной раннего постсоветского периода в науке: у нас собрались молодые талантливые ученые, к нам водили заграничных исследователей, которые начали приезжать в Россию после путча, а ведомства, которые занимались научной политикой, с нами советовались. 

На нас была, можно сказать, определенная мода. Мы завершили цикл исследований по международным сопоставлениям, подготовили целый пакет методик измерения показателей науки и выпустили первые статсборники, издали несколько крупных монографий, которые до сих пор вызывают интерес. Начали исследования по эмиграции ученых и академической мобильности (а заодно объяснили разницу между тем и другим — некоторые публикации до сих пор цитируются). Выполнили серию больших комплексных исследований, посвященных трансформации академических институтов — с тем чтобы оценить их адаптацию к новой модели экономики, к новым, как сейчас модно говорить, вызовам. Методика описания выбранных нами кейсов превратилась в стандартизированный подход для масштабного межстранового проекта по исследованию трансформации академий наук в постсоветских странах. 

И с этим мы начали активно развивать международные связи. Российские ученые часто говорят о том, какой комплекс неполноценности они испытывали в момент падения занавеса, когда начались их контакты с западной наукой. Могу сказать, что мы этого не чувствовали вообще, быстро вписались в международную исследовательскую повестку и работали примерно в тех же направлениях, что и коллеги на западе. К тому же, наш институт занял пустовавшую до того нишу экономических и статистических исследований науки в позднесоветский и ранний постсоветский периоды, что, безусловно, подогревало международный интерес.  

Впервые я приехал на огромное научное мероприятие, которое проходило в Риме осенью 1991 года, — конференцию ОЭСР, мероприятие особого размаха, поскольку праздновали 30 лет «Руководства Фраскати» — это основной международный стандарт измерения науки для исследователей и практиков во всем мире. Меня заранее известили о том, что должен выступить с докладом, и я выступил, абсолютно дружеское было отношение, и с тех пор наша команда в профессиональной тусовке ОЭСР присутствует совершенно на равных, имея доступ к новейшим методикам, результатам исследований. Там, кстати, я впервые встретил многих своих будущих коллег, в частности, Йена Майлса, который вот уже десять лет руководит Лабораторией экономики инноваций у нас в Вышке; Джорджио Сирилли, который неоднократно выступал с лекциями на нашей магистерской программе; Фреда Голта — научного редактора хэндбука по индикаторам инноваций.

Второй важный этап — когда мы установили кооперацию с Евростатом. Это статистическое агентство ЕС, передовая статистическая служба мирового класса. В отличие от ОЭСР организация практическая, она задает стандарты, обеспечивает гармонизацию работы статслужб европейских стран. Из общения с Евростатом получили много ценных инсайдов, которые были нами использованы потом в новых подходах к статистике. 

Вообще, международных проектов было много — так получилось, что наша сфера исследований, как наиболее нейтральная, стала своего рода ледоколом для международной кооперации. Мы контактировали, в том числе, со странами, с которыми раньше вообще не было дипломатических связей — Южной Кореей, ЮАР, взаимодействовали с ОЭСР и другими международными организациями, эти контакты поддерживаем много лет, что вносит очень важный вклад в методологию и контент наших исследований.

«Я отказался сразу, не раздумывая»

В конце концов международное сотрудничество привело к тому, что меня пригласили быть соруководителем проекта по исследованиям науки и технологий в Международном институте системного анализа в Вене (IIASA). Институт был создан СССР и США еще в 70-е годы как площадка для совместных международных проектов (один из самых крупных проектов посвящен изменениям климата). Находится институт в часе езды от Вены, в бывшей резиденции императрицы Марии-Терезии. Роскошный парк, в нем раз в два года парад ретро-Порше. Дворцовые интерьеры, стены, обитые шелком… Но я отказался сразу, не раздумывая. 

Это был 1994 год, наш институт был в самом расцвете — вольная повестка, молодой коллектив, приличное финансирование, такой драйв, и, конечно, я считал, что у нас все гораздо интереснее. 

После серии переговоров я согласился находиться в этом институте парт-тайм. Моим партнером, соруководителем проекта, был профессор Джо Пек, абсолютный классик в области Industrial Economics. Мы с ним работали в одном кабинете, вместе писали статьи, книжку потом вместе выпустили — это стало колоссальной школой для меня. Тогда Джо был деканом экономического факультета Йельского университета, а в свое время — экономическим советником президента Эйзенхауэра, после войны был прикомандирован к правительству Японии и стал одним из авторов японского экономического чуда. Мы оба приезжали туда по графику два-три раза в год, на неделю-две, летом на два месяца. Каждый приезд должны были организовывать зимой — семинары, летом — большую конференцию, и под имя Джо Пека на конференции собирались все звезды. Ричард Нельсон, Кит Пэвитт, Люк Сутэ, Джованни Дози, Маргарет Шарп, Бен Мартин — автор классического определения форсайта… Там я познакомился с выдающимся исследователем экономической истории Ангусом Мэддисоном и Кристофером Фрименом — отцом теории индикаторов науки и теории национальных инновационных систем, подходов к исследованиям научной политики. Имена, не нуждающиеся в представлении.

Важно то, что это было сочетание первоклассных текстов, которые возникали вокруг дискуссий, и людей — исследователей, совершенно невероятных по своему уровню. У меня до сих пор на Мясницкой есть целая полка working papers этих семинаров, многое нигде не публиковалось, и там потрясающие вещи, я нередко к ним обращаюсь. 

Для меня в тот момент работа в Москве и в Вене соединилась воедино — многие ученые, с которыми я познакомился в венском институте, потом приезжали в Москву, и до сих пор участвуют в наших конференциях.  

«И без предисловия предложил перейти в Вышку»

Продолжая заниматься статистикой науки, мы постепенно выращивали на ее основе новые направления — статистику инноваций, форсайт-исследования, и в какой-то момент — статистику высшего образования. Это заметили сначала в Министерстве образования (причем без восторга), а потом вдруг меня пригласили на совещание в Вышку. Дело было на Мясницкой, в 309-й аудитории — в классическом кабинете со старинными часами и большим, обитым сукном столом, где когда-то проходили коллегии министерства химической промышленности. Я рассказал о наших работах, ждал какой-то дискуссии, а вместо этого Ярослав Иванович Кузьминов без всякого предисловия предложил перейти в Вышку. Тут же, не обсуждая, он позвонил Евгению Григорьевичу Ясину, и Ясин вместе с Андреем Александровичем Яковлевым и еще несколькими коллегами — тогда мне незнакомыми, стали меня, несколько удивленного подобным обращением, собеседовать. Мне предложили организовать в Вышке кафедру отраслевой статистики — я сразу же от идеи кафедры отказался, а потом, через короткое время, мы договорились, что я создаю в Вышке институт. Институт, чтобы не дублировать с моим, назвали «Институт информационной экономики» — тогда подобные словосочетания были в моде. В таком варианте институт просуществовал чуть более полугода, а потом я перешел в Вышку окончательно, взяв с собой двадцать ведущих сотрудников, мы принесли свои проекты, переименовали институт, и с 2002 года я работаю в Вышке.

Конечно, было совершенно очевидно, что для моего дела переход будет благом. Вышка устроена таким образом, что она сама драйвит какие-то процессы, как минимум за счет того, что огромное количество блестящих людей вокруг тебя все время что-то генерируют, организуют. Постоянно вливаются новые люди, все время есть спрос на развитие. Проведя здесь 20 лет, при всех проблемах, сложностях, не думаю, что есть какое-то другое место в России, где можно было бы сделать то, что удалось сделать нам.

Сейчас у меня в институте уже 200 человек, мы расширяемся, осваиваем новые направления, но принципиально важно, что фокус наших исследований прежний, мы находимся в своей профессиональной сфере, связанной с изучением науки, технологий и инноваций.  

Помимо Апрельской конференции, где у нас всегда большая секция, проводим свою конференцию осенью, международную, довольно знаковую. 

Ежегодно публикуем целый набор статсборников, они давно стали официальными и общепризнанными, и это единственный кейс таких сборников за пределами Росстата. Сильно продвинулись с форсайт-исследованиями. Надо сказать, что мы первыми запустили подобные исследования в России еще в конце 90-х — не могу сказать, что счастливы с термином, но адекватного перевода не существует («прогнозирование» несколько узко, а прямой перевод — предвидение — как-то не звучит). И мы переломили обиходное представление о форсайт-исследованиях как о неких разовых стратегических сессиях. В нашем представлении это целый спектр моделей, разных методов, не только качественных, но и количественных, статистических. Занимаемся научно-технической и инновационной политикой, цифровой экономикой — это и исследования, и консультации. И еще много всего: например, регулярные исследования отношения общества к науке — от научной грамотности до источников информации о науке, спроса на технологии и пользовательских инновациях. Сейчас весь этот широкий спектр исследований мы условно называем «инновационным поведением населения», и, помимо прочего, важность их в том, что они стали своего рода экспериментальным полигоном для тестирования новых подходов к измерениям, часть которых, например, мы передали в практику Росстата.

В Вышку я пришел сразу как проректор, а потом Ярослав Иванович предложил мне стать первым проректором, координировать внешние научные активности. Я согласился, шел на это вполне сознательно, и, конечно, уже не могу себе позволить чего-то вроде «бросить бы всю административную деятельность и заняться чистой наукой». Слишком много обязательств, за которые приходится отвечать. К тому же, это довольно целостная история для меня. Развитие университета, развитие науки — по сути, неразрывны. Вышка — исследовательский университет не по названию, а по существу, и она была такой, когда я сюда пришел. Нет сомнений в том, что исследования должны реализовываться через проекты — будь то проекты фундаментальных исследований или разработки для конкретных заказчиков. Точно так же экспертные работы для правительства или министерств и ведомств, хотя они сопряжены не только с затратами труда, но часто и нервов — это тоже развитие и тоже научный вклад. Важна синергия: фундаментальная база для прикладных исследований, которые, в свою очередь, обеспечивают эмпирику для фундаментальной науки. В этом — конкурентное преимущество Вышки.

Фото: Михаил Дмитриев

---

«Вышка для своих» в Telegram

ENIQUE – Хайповая Мода (Hype Fashion) Lyrics

[Текст песни «Хайповая Мода» Ft. LIZER]

[Интро: ENIQUE]
Пойдем гулять по саду, за тобой заеду на метро
(Dilla Muzik on the track)
Воу-у-у

[Припев: ENIQUE]
Хайповая мода, хайповая мода (Мода)
Я не бледнолицый, но по росту как Ian Connor (В-а-а-а)
Мне нужны педали помоднее-е-е-е, помоднее-е-е-е
Мне нужны очки, помоднее-е-е-е, помодне-е
Моя shawty шарит, а твоя вообще не шарит
Вместо черных Yeezy Boost’ов покупает Huarache
Ха-ха-хайп-хайп, Хайповая мода
Ха-ха-хайп-хайп, Хайповая мода

[Куплет 1: ENIQUE]
Розовый background, 1-2-3-4 строчки
«Парень, ты не шаришь», Фак-бой, лэйм-бой, в этой моде
Компас слева, компас справа, а-да вам какое дело?
Мама, Подарила кофту, Взяв ее с Aliexpress’а (Воу)
Нет ремня, но есть шнурок
Нет шнурка, так вышел вон (Вон)
В правой руке фингерборд, В левой руке — ничего
Я иду в поход, одолжив палатку
И кэмпил на «Цветном», чтобы слить лишнюю пару
Весь одетый в Dickies, но (Но)
Но я не рабочий, но
Пару раз был в «Смене», но
Но не на заводе, но
Школа постарела, в моде no-comply
Треугольник сзади, будет видно при wallride
В pills’ах домогаюсь, техно расслабляет
Хайповая мода

[Куплет 2: LIZER]
Розовый сезон (Е-е-е)
Я хамелеон (Е-е-е-е)
Покупаю шмот (Е-е-е-е)
Выпиши мне счет (Е-е-е-е)
Покупай, мне все равно
И сегодня эта ночь, не оставит одного
Со мной снова чья-та дочь
Твой папа не шарит, но я покажу этой лали
Свой розовый худи, таблетки и спальню
Палю её стиль, она рядом лежит и уже засыпает (Бр-р-р)
Хочет себе Palace, но нет бабок, нету стиля
Много шмоток, беспорядок
Я дарю ей за спасибо (Бр-р-р)
Мои кроссы так сияют, на них цифры 9 5
Мои кроссы так сияют, и обязаны сиять
Посмотри на мою спальню, безупречную кровать
И сегодня мы не станем закрывать свои глаза
Проливаю на пол, то что утром я смешал в стакан
(Смешал в стакан)
Бьётся в эйфории, Yeezy Boost’ы на ногах
Розовая спальня, Polo Lauren, новый Thrasher и кроссовки
Шмоток много, в Huarach’ах нищеброды (Бля-я-я)
Передоз на заднем (Wha)
И ей будет сладко (Хих)
Но она не шарит (Damn)
Я её ругаю
Палю её в Snapchat’е
И она в онлайне (Е-е-е)
Просит розовое платье, я ей покупаю

[Бридж: LIZER]
Рядом Enique дарит сучке новое пальто
Мои деньги улетают (Cash-cash-cash), быстро и в окно-о-о
Выбросил твою одежду, твой паленый шмот
Я не подарю надежду сучке, как и кошелек (Pow-pow, хаха)

[Припев: ENIQUE]
Хайповая мода, хайповая мода (Мода)
Я не бледнолицый, но по росту как Ian Connor (Вааа)
Мне нужны педали помоднее-е-е-е, помоднее-е-е-е
Мне нужны очки, помоднее-е-е-е, помоднее
Моя shawty шарит, а твоя вообще не шарит
Вместо черных Yeezy Boots’ов покупает Huarache
Ха-ха-хайп-хайп, хайповая мода
Ха-ха-хайп-хайп, хайповая мода

«Нужно сделать все, чтобы продолжать Недели моды в Париже»

Эксклюзивное интервью «Ведомостям» президента дивизиона «Мода» Chanel о возвращении легендарной марки из карантина

Президент дивизиона «Мода» Chanel Бруно Павловски / Anne Combaz / Chanel

Первый бутик Chanel основательница марки и один из самых знаменитых дизайнеров моды ХХ в. Габриэль Шанель открыла в Париже в 1910 г. С тех пор более чем за 100-летнюю историю модный дом переживал разное: Первую и Вторую мировые войны, Великую депрессию, перерыв Шанель в работе и ее триумфальное возвращение. Затем поиск своего пути уже после смерти основательницы и превращение в глобальную компанию под руководством президента Алана Вертхаймера (внука Пьера Вертхаймера, основавшего Chanel как модную компанию вместе с Шанель) и креативного директора Карла Лагерфельда.

Но кризиса, подобного локдауну из-за пандемии COVID-19, не было никогда, уверен Бруно Павловски – президент дивизиона «Мода», к которому относятся производство коллекций высокой моды и pret-a-porter, а также аксессуаров.

Chanel остается семейной непубличной компанией и за всю свою историю публиковала финансовые результаты лишь дважды: в 2018 и 2019 гг. Из отчетов стало известно, что марка перешагнула знаковый барьер в $10 млрд оборота, а также что выручка и операционная прибыль за год выросли – на 10,5 и 8% соответственно. Детали финансового состояния дивизионов не были раскрыты, хотя уточнялось, что большинство продуктовых линеек дивизиона «Мода» достигло двузначного роста благодаря отличным показателям кожгалантереи и pret-a-porter. Ясно, что цифр роста за 2020 г. увидеть не удастся. Но Павловски настроен оптимистично. О том, как будет работать Chanel в условиях новой реальности, он рассказал «Ведомостям». Это первое интервью, которое Павловски дал деловому изданию после выхода Франции из режима карантинных ограничений.

Chanel возвращается первой

– Большинство крупных модных марок не спешат с новыми коллекциями – Chanel будет первым знаковым брендом, выпустившим коллекцию после окончания карантина в Европе. Почему вы решили не откладывать?

– В первую очередь ‒ чтобы снова почувствовать эту энергию – создания нового. Круизные коллекции – особенная история, в первую очередь они важны для нас как связь с покупателями. Я думаю, поэтому они стали такими успешными сразу, как мы их запустили в 2000 г. (показ коллекции Cruise 2000/01 проходил в Париже). Чуть позже мы создали еще одно направление – коллекции Metiers d’Art. Таким образом, всего в год вместе с сезонными Chanel выпускает шесть коллекций, это позволяет поставлять новинки в бутики каждые два месяца. И это часть успеха Chanel – быть способными предоставить клиентам новый ассортимент, новые идеи и силуэты. Это часть сторителлинга марки, которую мы каждый раз рассказываем языком новых коллекций. И это должно продолжаться вне зависимости от COVID-19 или чего бы то ни было еще. Поэтому оставаться в привычном графике, несмотря на кризис и нынешнюю ситуацию, для нас очень важно. И, я думаю, это важно для клиентов.

Круизная коллекция Chanel 2020/2021 /Karim Sadli

Второй принципиальный момент – возвращения к работе ждали и сотрудники. К работе над коллекцией мы приступили 4 мая, тогда открылись офис и часть производств. Как вы знаете, все мануфактуры и во Франции, и в Италии были остановлены, какие-то – в начале марта, какие-то – чуть позже. Так сделали все марки, и ситуация внутри индустрии, конечно, ощущалась очень драматично. Для нас возобновление работы над коллекцией – в том числе способ показать сотрудникам и партнерам, что мы возвращаемся к бизнесу, к нормальной жизни. Для мануфактур это показатель, что они могут планировать работу дальше: на сентябрь, октябрь, ноябрь. А поддержка очень важна, мы вместе с Виржини Виар (креативный директор коллекций моды Chanel. – «Ведомости») воспринимаем внесезонные коллекции в том числе как способ выразить уважение мастерам, владеющим уникальными ремеслами.

В совокупности эти причины стали для нас достаточно убедительными, чтобы делать коллекцию, несмотря на то что мы не можем пока сделать полноценное шоу. Вместо шоу мы представим имиджи коллекции прессе, друзьям бренда, байерам и покупателям. Но главное – мы готовы показать, что компания вернулась к привычной для себя уверенной динамике работы и полна энергии.

– Расскажите, пожалуйста, подробнее, как Chanel пережила пандемию COVID-19?

– С января этого года и по настоящее время мы находились в состоянии нестабильности: магазины в одних странах закрывались, в других оставались закрытыми, потом наоборот. Первыми закрылись все бутики в Китае – в январе. Они же первыми открылись – примерно в середине марта. Но тогда стали закрываться другие страны. В общей сложности в разное время мы закрыли магазины почти везде, кроме Южной Кореи, Тайваня и Гонконга. Бутики только в этих трех странах продолжали работать во время пандемии, хотя из-за ограничений были сокращены часы работы. Сейчас остаются закрытыми 15–20% от общего числа магазинов [в Европе], мы ждем их открытия. На прошлой неделе открылись бутики в Японии. Надеемся, что в середине июня начнут работу магазины в Великобритании и в конце июня – начале июля (точные сроки пока непонятны) – в США.

Как вы видите, бо́льшая часть магазинов находилась в процессе вынужденного закрытия. Соответственно, продажи вместе с этим падали, падали, падали. Конечно, ситуация очень тяжелая. Прибавьте к этому закрытие мануфактур, некоторые из которых, например в Италии, не работали больше двух месяцев. Это беспрецедентная остановка, без примера в прошлом. Офисные сотрудники в это время перешли на работу из дома – тоже никто никогда не мог представить, что такое вообще может быть. Но я поражен, какое единение продемонстрировала команда!

Chanel Limited

Модный дом
Совладельцы: Алан и Жерар Вертхаймеры.
Финансовые показатели (2018 г.): выручка – $11,1 млрд, чистая прибыль ‒ $2,2 млрд.
В 1910 г. Габриэль Шанель открыла свой первый бутик модных шляпок в Париже. В 1924 г. была представлена первая коллекция макияжа и учреждена компания Societe des Parfums Chanel. Производит одежду, парфюмерию и косметику, сумки, часы.

– Не думаете сократить количество физических магазинов?

– Нет, а зачем? Таких мыслей не было. Я думаю, что стоит дождаться возвращения на прежний уровень. Я не знаю, когда именно мы увидим привычные цифры продаж и когда в Европу вернутся туристы (они по-прежнему обеспечивают значительные продажи). Я не думаю, что стоит слишком торопиться: может, возвращение займет год, может, больше. Я не склонен паниковать, пандемия и карантин, несомненно, были непростым временем, но позволили многому научиться. А сейчас время предложить покупателям что-то особенное, интересное, ту энергию, которую они ждут от Chanel и в которой сейчас нуждаются.

– Вы можете сказать, насколько упали продажи?

– Если вам приходится закрывать почти все бутики… можете представить, каким будет падение. Я бы никому не пожелал оказаться в такой ситуации.

– Но Китай восстанавливается?

– Магазины в Китае работают уже несколько недель. Сначала все шло довольно медленно, в том числе потому, что действовали строгие правила дистанцирования. Сейчас постепенно динамика улучшается. В чем принципиальная разница между тем, как было, и тем, как есть сейчас, так это в том, что в магазинах меньше людей. А когда люди уже пришли в бутик, у них особенные ожидания от сервиса. И именно сейчас бренд обязан уделить внимание каждому клиенту, что достаточный вызов. Надо отметить, что у нас уже снова отличные продажи в категории pret-a-porter, которая является ДНК бренда. И тот факт, что коллекции вызывают интерес и все равно хорошо продаются, даже несмотря на то что появились в продаже на несколько недель позже, придает команде большую уверенность.

Карантин отдельно, цены отдельно

– СМИ писали, что после открытия магазинов в Европе цены на товары Chanel выросли, причем довольно существенно – на 10–20%.

– Да, это действительно так, только реструктуризация цен не связана с открытием магазинов и карантином. Мы пересматриваем цены на знаковые модели сумок (11.12, 2.55, Boy, Chanel 19) и кожаные аксессуары по мере необходимости, обычно два раза в год – в июне и ноябре. В этом году мы решили не ждать июня и обновили цены 11 мая – в день открытия бутиков. Мы посчитали, что устанавливать цену, а через две недели, к 1 июня, ее менять было бы неверно.

– Не побоялись поднимать цены, ведь сейчас много говорится о том, что покупательная способность людей снизилась, а экономический кризис пугает многих и лишает людей желания покупать?

Родился в 1962 г. во Франции. Окончил Высшую школу менеджмента Бордо, МВА в бизнес-школе Гарварда

1987

начинает карьеру аудитором в Deloitte

1990

приходит в Chanel административным директором в дивизион «Мода»

1998

генеральный директор дивизиона «Мода»

2004

президент дивизиона «Мода»

2007

президент Eres (компания по производству купальников и нижнего белья, принадлежит Chanel)

– Нет, потому что ценовая политика Chanel и экономическая ситуация не связаны. Мы принимаем решения, основываясь на своих представлениях о том, как и что нам нужно делать. Например, в 2015 г. мы решили сбалансировать цены на некоторые модели сумок на международном рынке. Тогда в Европе они выросли, а в Азии (и в России) снизились. Эта мера была принята в ответ на заметный рост ценового разрыва на одни и те же наименования в разных странах, который усугубился из-за подешевевшего евро. Это было очень сильное решение, идея которого в том, чтобы сделать, как будет лучше для клиентов по всему миру. И сейчас мы придерживаемся этой же политики: цены сбалансированы по всему миру, разница в Европе и Азии практически нулевая.

Сейчас же повышение цен обусловлено важным производственным фактором – ценами на сырье. Стоимость тканей и главным образом кожи заметно выросла из-за вынужденной остановки кожевенных производств. Сырья нужного нам качества на рынке всегда немного, а сейчас оно в особенном дефиците. Поэтому цены на него (особенно на телячью и ягнячью кожу – основные, из которых шьют изделия Chanel) очень быстро выросли. Снижать производственные затраты, например за счет урезания зарплаты персоналу, тоже неприемлемо, потому что в компании строгие правила корпоративной социальной ответственности. Как следствие, подорожали сумки. И я могу сказать, что сумки будут продолжать расти в цене.

– У Chanel все еще нет онлайн-магазина – собственного или на сторонней платформе. Почему? И не думаете ли вы все же начинать онлайн-продажи, особенно после двухмесячной остановки работы магазинов?

– Во время карантина мы оставались на связи с нашими клиентами. Покупатели могли выбрать что-то из ассортимента на сайте и заказать для покупки.

Онлайн не дает того, что для меня существенная часть Chanel и существенная часть люкса, – связи покупателя с консультантом. Онлайн – это анонимное «общение» покупателя с экраном. В Chanel из-за уровня изделий, уровня мастерства их исполнения особенное значение приобретают общение и связь покупателя и его консультанта. И это то, что мы хотим не только удерживать, но и развивать. Безусловно, мы используем возможности digital, фото изделий и коллекции есть на сайте, можно выбрать модель, отложить для примерки в бутике. Но мы будем охранять уникальную экспертизу общения с покупателями, которая составляет часть опыта Chanel. Мы верим в наших консультантов, верим в бутики и в способность создать особую связь с покупателями.

Что делают в онлайне остальные бренды? Вы заказываете 10 пар обуви, потом возвращаете назад 8, 9, а то и все 10. Это не то, чего мы хотим в Chanel. Если вы хотите жакет Chanel (и это дорогая покупка), то вы должны убедиться, что он подойдет идеально. Этого невозможно добиться без консультанта, бутика, примерки. И этот подход отличает Chanel и очень для нас важен. Но я не вижу, чтобы его можно было реализовать через онлайн-покупки.

Сколько нужно коллекций

– В индустрии сейчас очень широко обсуждается вопрос о снижении числа коллекций. Gucci первой из больших марок объявила, что оставит только две сезонные коллекции. Что вы думаете об этом и планирует ли Chanel сокращать количество коллекций или снижать производство?

– Наши конкуренты могут делать то, что считают нужным, мы не говорим о них. Мы создаем шесть коллекций в год, потому что уверены, что они нужны нам, бутикам и клиентам. Для нас в этом нет никакого страдания, мы рады, что можем предложить покупателям такой ритм. Я не хочу судить о решениях конкурентов, но я и не хочу, чтобы они своими решениями давили на нас и вмешивались в наши дела. Мы делаем так, как лучше для Chanel и для наших клиентов. Мы готовы быть гибкими и адаптироваться, но – к покупателям, а не к конкурентам. Я уже говорил о том, как сильна связь между покупателями и консультантами в бутиках, поэтому, если клиенты захотят изменений, мы об этом узнаем. Например, пару лет назад появилась коллекция Coco Beach – как ответ на запрос наших клиентов, что им нужна одежда для отдыха и пляжа. Мы сделали это с радостью! Совершенно не думая, сделают ли конкуренты что-то подобное. Поэтому мы продолжим слушать клиентов и будем двигаться в том темпе, чтобы делать то, что нужно им и что нужно бренду.

– Еще один важный для индустрии вопрос – Недели моды. Многие и прежде называли безумием модный марафон, когда тысячи людей вынуждены целый месяц перемещаться из страны в страну. Что вы думаете о будущем Недель моды? Chanel будет продолжать участвовать в Неделе моды в Париже или будет устраивать собственные шоу?

– Я отвечу так. Я работал всю жизнь, чтобы Париж оставался столицей моды. И я уверен, что нужно сделать все, чтобы продолжать делать такое уникальное мероприятие, каким стала Неделя моды в Париже. Ее ценность в том числе в том, что она объединяет маленькие бренды и гранды, начинающих, креативных и т. д. Что люди хотят убить Недели моды, на мой взгляд, довольно опасно – вместе с ними они могут уничтожить то, что делает их работу и их бизнес привлекательным. Поэтому в таком важном вопросе нужно быть очень осторожными. Некоторые бренды решили не участвовать в Неделях моды – это их решение, они вправе делать то, что считают нужным. Но для общего дела, для индустрии нам нужно сильное объединяющее мероприятие.

Мода – это не только творчество, но и бизнес. И с этой точки зрения Недели моды невероятно важны. Конечно, формат Недель моды может трансформироваться и эволюционировать. Но совсем их отменять? Давайте вспомним, сколько журналистов, байеров, клиентов приезжает на показы в Париж. Огромное количество! То есть это нужное мероприятие.

Еще один момент, даже более глобальный, – это значимость Недели моды для Парижа, его экономики и жителей. В это время город становится невероятно привлекательным, приезжает очень много гостей, он преображается. Помимо Недели моды в Париже проходят другие схожие отраслевые мероприятия. Их тоже отменить? Но все вместе они помогают нашему городу оставаться одним из лучших городов мира! Поэтому разговоры о ненужности Недели моды мне кажутся опасными.

– Как вы думаете, в сентябре Неделя моды все же состоится?

– Трудно сказать, ситуация непредсказуемая и может меняться. Но если да, то мы будем рады представить коллекцию весна/лето-2021. Если будет разрешено приглашать гостей, мы пригласим. Если нет – проведем шоу без публики, будем его транслировать.

Но показ – это начало всех начал. Это один из главнейших способов показать замысел дизайнера, выразить идею и передать энергию. Поэтому я считаю важным вернуться к нормальному графику так быстро, как будет возможно.

– Chanel – один из крупнейших рекламодателей в индустрии. Вы планируете сокращать рекламные расходы? И что вы в целом думаете о рекламном рынке – нужны ли полосы рекламы в журналах такому бренду, как Chanel? Учитывая, что аудитория ваших социальных сетей часто выше, чем у профильных СМИ.

– Из-за карантина в предыдущие месяцы и тяжелой ситуации, которую мы предвидим в ближайшем будущем, мы будем вынуждены сокращать расходы. Но как только все восстановится, мы будем возвращаться к продвижению по разным каналам: печатная реклама, digital, рекламные щиты на улицах, ТВ и т. д. Я думаю, важен баланс между ними. Все они помогают по-разному выразить идеи Chanel. Новую круизную коллекцию тоже будем продвигать по всем нужным каналам. Вы увидите это в ближайшие две недели, когда мы начнем кампанию в поддержку новой коллекции.

Что важно отметить, так это то, что сейчас вес каждого коммуникационного канала в общем наборе отдельно взятой кампании меняется в зависимости от специфики рынка и ситуации, и мы как бренд должны подстраиваться под эти условия. Знаете, 10–20 лет назад было очень просто создавать контент, мы создавали рекламные имиджи к каждой коллекции – и все. А сейчас не проходит недели, я бы даже сказал, дня без съемок для разных каналов, чтобы передать креатив и идеи бренда. И вы знаете, это очень интересное упражнение, как через это постоянное движение удержать интерес и вовлечь клиентов и всех остальных.

– Как идет бизнес в России и какой у вас прогноз до конца года?

– До начала пандемии всё взлетало! В России бизнес у Chanel всегда шел хорошо, у России и бренда исторически тесная связь. Российские покупатели – одни из самых ярых поклонников моды, ключевую роль здесь играют коллекции pret-a-porter. И это очень ценно для Chanel, ведь ее ДНК – это именно мода. До того как появилась линия аксессуаров, основными направлениями в Chanel были высокая мода и трикотаж. Мы с Виржини Виар сейчас стараемся всегда фокусироваться на том, чтобы коллекции одежды были во главе угла. Даже во время создания коллекции аксессуаров или сумок мы стараемся делать фокус на их связи с коллекцией одежды. Именно поэтому единый силуэт и аксессуары составляют образ. Это очень тонко чувствуют и понимают российские клиенты, и это именно то, что для нас особенно ценно и что мы будем продолжать развивать в ближайшие годы.

«Все побежали, и я побежал». Художник о том, почему нужна мода на искусство | МНЕНИЯ: Главное | МНЕНИЯ

Год назад на улице Октябрьской в Краснодаре появилась вывеска: «Студия «Глюк». Арт-галерею на собственные средства открыл Михаил Смаглюк. Известный далеко за пределами края художник, ювелир, реставратор  стал галеристом. Для чего ему это понадобилось?

По течению

Светлана Лазебная, «АиФ-Юг»: Михаил, давайте сразу поясним, что галерея для вас не заработок.  

Михаил Смаглюк: Абсолютно. Художникам необходимо пространство для общения. Я купил помещение, сам сделал ремонт. Здесь они совершенно бесплатно могут выставлять свои работы.

Смаглюк Михаил Иванович. Художник, ювелир, реставратор, коллекционер предметов старины и создатель музыкальных инструментов. Лауреат премии в области науки, образования и культуры, обладатель множества дипломов и медалей краевых, всероссийских и международных конкурсов, в том числе медали «За выдающийся вклад за развитие культуры Кубани» и медали победителя Всероссийского ювелирного конкурса «Национальные традиции России». Работает реставратором в Краснодарском историко-археологическом музее-заповеднике им. Е.Д. Фелицына.

— А как вы решаете, кому выставляться, а кому нет?

— У меня есть свое представление о том, что интересно. Специально никого не ищу. Как правило, художники сами ко мне обращаются. Обычно это профессионалы в живописи, графике, фотографии. Но необязательно. Недавно с успехом прошла выставка Александра Савельева. Это молодой человек, практически обездвиженный. Тем не менее у него пять высших образований, он кандидат наук. В своем положении занимается наукой, увлекается изобразительным искусством. Я, когда узнал о нем, был поражен. Захотел сделать выставку, и она состоялась. Отзывы были теплые, душевные. Во все времена, а в наши особенно, такие личности, как Александр — пример, назидание нам, жалующимся на судьбу, имея здоровые руки, ноги…

— Поражены все и вашей многогранностью. Вы занимаетесь реставрацией и живописью, ювелирным искусством, создаете скрипки, теперь вот стали сапожником. Затем новая сенсация. Каждый день, после работы, тратите на галерею час жизни, чтобы встречать возможных посетителей. Вам это зачем?

— Давайте по порядку. Ни разу в своей жизни я не был в сапожной мастерской. Но еще ребенком я чинил обувь себе, родителям, соседям. Это почти забылось. Но опыт бесследно не исчезает. С годами наслаивались другие практики, умения, и… сапожное ремесло вышло на новый уровень. Для меня это естественно. Все, чем бы я ни занимался, —  это одно, как звенья цепи. Просто материал разный. Не важно, на холсте ты пишешь, с металлом работаешь, с деревом или кожей. Приемы одни и те же и смысл: ты творишь! Теперь о том, что я «трачу». Ну что вы?! Как нормальный человек, я стал уходить с работы в 6! Я прихожу сюда, в галерею, отдыхать. Специально никого не жду. Если приходят люди, то и слава Богу! Я рад, я получаю от этого удовольствие.

— Вы трудоголик?

— Неудобное слово, не подходящее. В моем понимании оно уместно, когда говорят о галерах. Когда человек занимается творчеством, он и будет им заниматься, будь то день, ночь или утро. Это образ жизни. Но когда я понимаю, что то, чем я занимался с упоением, превращается в рутину, я говорю этой рутине: «Все, до свидания!» Обращаюсь к следующей теме. Никаких зажимов и обязательств. Все естественно, по аналогии с вылитой на пол водой. Куда, в какую сторону потечет, она сама заранее не знает, но потечет обязательно. Вот галерея — это тоже новое направление, безумно для меня интересное.

Все побежали…

— Почему вообще сейчас такой всплеск интереса к культуре? Народ на выставки ходит, за билетами очереди. Это следствие того, что мы стали хуже жить, духовное компенсирует материальное?

— Разве есть взаимосвязь? Причина простая — она в потребности прекрасного.

— А может, это влияние пиара? Вспомните Шнура: «Водил меня Серега на выставку Ван Гога…»  Ходить на выставки стало модно.

— Ну есть такое. «Все побежали, и я побежал». Коллективное стереотипное поведение. В данном случае разве плохо? Раз человек придет под влиянием рекламы. Второй… И приобщится, втянется. Духовные потребности, если они пробуждаются, требуют постоянной подпитки.

— Но важно еще и качество этой «подпитки». В моде Ван Гог, а в тренде художники-акционисты, устраивающие невероятное.

— Не берусь судить. Каждому свое. Привлечь внимание через провокацию легко. Если вы публично высморкаетесь в занавеску, о вас тоже все заговорят. Но какой смысл в такой славе? Время, конечно, рассудит, где настоящее. Наносное забудется, уйдет в небытие. Вообще я считаю, это мой субъективный взгляд, что искусство должно быть рукотворным. По результатам труда видно, как серьезно автор относился к своему творению, сколько души вложил.

— Но вот взять полотно, а изображены там брызги. Как понять, искусство это или так, мазня?

— Именно в абстракции всегда видно, где мазня, а где настоящее. Если человек овладел ремеслом, поверьте мне, эти брызги будут особенные. Они вам понравятся. Это в любом деле. Хоть картины крась, хоть борщ вари. Невозможно писать тексты, не зная азбуки. Так и картины — не напишешь, не сымитируешь, не зная азов. Ремесло в какой-то момент переходит в искусство, не бывает иначе! Но может и не перейти. Если ты мало трудишься, по-настоящему об этом не мечтаешь.

Михаил Смаглюк говорит, что для художника нет предела совершенству. Фото: Из личного архива/ Михаил Смаглюк

Миру — мир

— Ваше творчество подвержено влиянию извне? Вдохновляют ли вас, допустим, фильмы, книги? Что вы сейчас читаете?

— Ответ: нет. Книги я не читаю. Когда? Я всегда занят. А если ничего вдруг не делаю, то думаю о том, что я буду делать.

— А за событиями в стране, в мире вы следите? Может быть, у вас и телевизора нет?

— Телевизор есть. В половине восьмого я закрываю галерею и иду домой. В восемь ужинаю и смотрю новости. Включаю компьютер, просматриваю ленту в соцсетях, у меня много друзей с оригинальным мнением. Мне небезынтересно происходящее. Я в курсе событий, но не более, я не поглощен политикой, не вступаю в споры. Слишком велика вероятность рассориться с хорошими людьми.

— У вас много друзей, а как вы определяете людей своего круга?

— Я не ищу себе подобных — это не интересно. Естественно, должно быть взаимопонимание. Мне симпатичны люди, с которыми можно говорить на профессиональные темы — художники, музыканты, столяры, кузнецы. Это плюс, бонус, но не что-то безусловное. На самом деле, в дружбе все просто: главное, чтобы человек был хороший.

— Я общалась со многими из ваших коллег и, если просила назвать наиболее значимых персонажей в современном искусстве, ваша фамилия звучала всегда. Вы не думали, чего в этих отзывах больше — профессионального признания или человеческой симпатии?

— Нет. Для меня это табу. Если человек, тем более творческий, начинает про такое думать, это называется самолюбованием. Он не может адекватно воспринимать то, что он делает.

— А как же амбициозность? Говорят, это лучший стимул для роста — не только профессионального, но и личностного…

— Атом бывает мирный и разрушительный. С помощью атома можно получить электричество, а можно Хиросиму. Так и амбиции. Бывают разрушительными — для самого человека, для его близких и для всех окружающих. Мои амбиции – мирные, мне помогают, а людям не вредят.

— Говорят, вы не признаете выходных и праздников. Только раз в год устраиваете себе отпуск на море. Это ваш способ поддержки внутреннего позитива?

— Да. Потому что от любимой работы кони дохнут конкретно. Каждый год в сентябре уезжаю. Слегка холодает —  и начинает ловиться рыба. А так как я привык все время что-то делать, с удовольствием рыбачу. Смотрю на горизонт, к которому невозможно приблизиться, размышляю. Творчество — тот же горизонт. Если ты серьезно работаешь, то никогда к нему не подойдешь. Нет конца, нет совершенства.

— Можете ли вы назвать себя счастливым?

— Не могу. В моем понимании абсолютно счастливый — это едва ли не сумасшедший. Как можно быть счастливым, когда вокруг так много горя и несчастья? Как можно не обращать внимания, оставаться равнодушным? Это равнозначно тому, чтобы залезть под одеяло. Укрылся и счастливый? Ну и лежи. А жизнь пройдет мимо. Но я бы сказал, что я околосчастливый. Земные радости мне не чужды.

Набор для создания одежды для кукол ‘Я модельер Джинсовая мода’

Набор для создания одежды для кукол «Я модельер: Джинсовая мода»

Набор «Я модельер» — настоящий клад для юной модницы!

Девочки с лёгкостью смастерят дизайнерские наряды на свой вкус как профессиональные кутюрье.

В набор входят лекала будущей одежды, ткань и инструкция с основами швейного мастерства.

Чтобы получить красивый наряд, нужно:

• вырезать все детали по линии среза;
• сложить одинаковые части лицевой стороной внутрь;
• закрепить их булавками;
• сшить детали, отступив от края 2 мм;
• вывернуть.

Наряд готов!

• Вес: 30 г
• Тип индивидуальной упаковки: Пакет
• Длина упаковки: 40
• Высота упаковки: 0.5
• Ширина упаковки: 30.5
• Объем упаковки: 0.610
• Объем продукта: 0.5162
• Объем бокса: 87.75
• Ширина: 29.5
• Высота: 2
• Габариты товара: 39 см x 29,5 см x 2 см
• Материал: Текстиль
• Дополнительно: Размерыбрюки джинсовые (длина от пояса 17 см, ширина 7 см, длина лямок 13 см) кофта 8 х 17 см футболка 22 х 8,5 см (длина от плеча футболки 11 см) сумочка 7,5 х 4 см.
• Возраст: От 6 лет
• xml-generator-id: 1
• Рост куклы, см: 28, 29, 30
• Вид: Одежда для кукол
• Вид набора: Куклы
• Производитель: Happy Valley
• Страна производитель: Китай

Отправка заказа будет осуществляться из города Костанай.

Стоимость доставки оплачивается при получении заказа в пункте выдачи вашего города.

Для выставления счета юр. лицам и ИП просим связаться с нашим менеджером

Ваш заказ будет готов к отправке в течение шести рабочих дней после оплаты.

Доставка Вашего заказа возможна следующими способами:

• Казпочта
• Транспортной компанией «КИТ»
• Пункты выдачи компании «СДЭК»
• Экспресс-доставкой «СДЭК»
• Транспортной компанией «Авис»

Хрупкие товары (стеклянные товары, зеркала и прочее) отправляются в жесткой упаковке, что влечет за собой удорожание доставки

Тема «Мода и мое отношение к ней» (Fashion and my attitude to it)

Fashion has always had a huge influence on people around the world. The main reason why we try to follow the latest fashion trends is a desire to look stylish, attractive, popular and more confident. Generally people judge a new person by his appearance and his clothes and only then, by his inner qualities. There is a proverb: “Good clothes open all doors.” That’s why we do our best to make a favourable impression on others. We spend a lot of money to keep up with fashion and buy designer clothes.

Fashion often means style, glamour and success. It is also a big business. It’s hard to resist the temptation to buy some brand-name clothing in our modern world. Every day we pass by colourful shop-windows, we see plenty of ads everywhere: on buses, billboards, TV and in magazines. Many teenagers pay too much attention to their friends’ and classmates’ appearance. Sadly, if some parents are not able to afford buying trendy clothes with fashion labels, their kids often become outsiders. So clothes usually separate people into social groups.

In my opinion every person can have his own style and look unique. He should choose clothes according to his taste, age, job, constitution and character. I am glad to say that I don’t pay so much attention to fashion and I am not its victim. I don’t care too much about what other people wear. The most important thing for me in the outlook is neatness, natural look and beauty. And it should certainly suit the occasion. I must admit that some fashionable clothes are quite ridiculous and unpractical. There was a time, for instance, when young people wore baggy clothes, shoes on enormous platforms, red hair, black fingernails and bright make-up. To my mind, it was just a silly waste of money. Besides, if a person doesn’t have a good taste he is not able to put things together and look attractive and stylish even in fashionable clothes.

 

Перевод

Мода всегда имела огромное влияние на людей по всему миру. Основной причиной, почему мы пытаемся следовать последним тенденциями моды, является стремление выглядеть стильными, привлекательными, популярными и более уверенными. Как правило, люди оценивают нового человека по его внешности и одежде, и лишь потом, по его внутренним качествам. Есть пословица: «Хорошая одежда открывает все двери.» Поэтому мы делаем все возможное, чтобы произвести благоприятное впечатление на других людей. Мы тратим много денег для того, чтобы не отставать от моды и покупать дизайнерскую одежду.

Мода часто означает стиль, гламур и успех. Это также и большой бизнес. Трудно устоять и не купить какую-нибудь вещь престижной марки в нашем современном мире. Каждый день мы проходим мимо ярких витрин магазинов, мы видим много рекламы повсюду: на автобусах, на рекламных щитах, по ТВ и в журналах. Многие подростки обращают слишком пристальное внимание на внешний вид своих друзей и одноклассников. К сожалению, если родители не могут себе позволить покупать стильную одежду с модными этикетками, то их дети часто становятся аутсайдерами. Таким образом одежда обычно разделяет людей на социальные группы.

По моему мнению, каждый человек может иметь свой стиль и выглядеть уникальным. Он должен выбирать одежду по своему вкусу, в соответствии с возрастом, работой, телосложением и характером. Я рада сообщить, что не обращаю много внимания на моду, и я не являюсь ее жертвой. Меня не слишком волнует то, во что одеты другие люди. Самым важным для меня в наряде являются аккуратность,  естественность и красота. И, разумеется, он должен соответствовать ситуации. Должна признаться, что некоторая модная одежда довольно нелепа и непрактична. К примеру, было время, когда молодежь носила мешковатую одежду, обувь на невероятно высокой платформе, красные волосы, черные ногти и яркий макияж. По-моему, это было глупой тратой денег. Кроме того, если у человека отсутствует чувство вкуса, то он не сможет сочетать вещи и выглядеть красиво и стильно, даже в модной одежде.

Тема «Мода и мое отношение к ней» (Fashion and my attitude to it) — 4.5 out of 5 based on 169 votes

Добавить комментарий

Спортивные штаны навсегда: как рухнула индустрия моды

Спортивные Штаны Forever

Еще до пандемии вся модная индустрия
начала распадаться. Что происходит теперь, когда ни у кого из
нет причины наряжаться? Автор Ирина Александр
Фотографии Стефани Гонот • 6 августа 2020 г.

Оглядываясь назад, трудно сказать, когда именно паника по поводу коронавируса охватила Соединенные Штаты, но 12 марта выделяется.В магазинах закончились консервы. Улицы без машин. Том Хэнкс только что дал положительный результат на вирус. В тот вечер Скотт Стернберг, модельер, лежал без сна дома в районе Сильвер-Лейк в Лос-Анджелесе и думал о Wholeworld, линейке базовых вещей, которую он основал двумя годами ранее. Будут ли люди по-прежнему покупать одежду? Сколько денег у него было, чтобы продолжать работу? Когда ему придется уволить людей? «Мои боевые шрамы отряда аутсайдеров только что открылись, — сказал он.

Band of Outsiders была предыдущей компанией Штернберга.Он основал ее в 2004 году как линию тонких рубашек и галстуков. (Помните бум узких галстуков? Это был Штернберг.) В конце концов он перерос в полные мужские и женские коллекции, которые покорили мир моды с застенчивой опрятной одеждой. Штернберг получил две награды Совета дизайнеров моды Америки (C.F.D.A.), отраслевые эквиваленты Оскара. Он позировал для фотографий с Канье Уэстом. Мишель Обама надела одно из его платьев. Он открыл магазины в Токио и Нью-Йорке. Затем, в 2015 году, ко всеобщему удивлению, Штернберг объявил, что Band уходит из бизнеса.Инвестиции с некоторыми бельгийцами не увенчались успехом, но это еще не все. Штернберг знал всю историю. Каждый выбор, который он делал в Целом Мире, заключался в том, чтобы предотвратить повторение этого снова. Теперь разразилась глобальная пандемия. Он не мог этого предвидеть. Никто этого не сделал.

В отличие от других дизайнеров, Штернберг изучал не дизайн, а экономику — специальность, которую он выбрал отчасти потому, что в год, когда он поступил в Вашингтонский университет в Сент-Луисе, экономист Дуглас Норт, профессор этого университета, получил Нобелевскую премию.Штернберг окончил с отличием. Его главная диссертация была посвящена экономике актеров в Голливуде, из-за чего он в первую очередь оказался в Лос-Анджелесе. Все это говорит о том, что Штернберг знал, как неопределенность влияет на поведение потребителей.

«В голове у меня было следующее: чувак, я не знаю, как крупные компании собираются с этим справиться», — сказал он. «Но для малого бизнеса этого достаточно, чтобы увести всех», — щелкнул он пальцами, — «одним выстрелом».

Так случилось, что первыми падут гиганты.В течение следующих нескольких месяцев J. Crew, Neiman Marcus, Brooks Brothers и J.C. Penney объявили о банкротстве. Gap Inc. не смогла оплатить аренду своих 2785 магазинов в Северной Америке. К июлю Дайан фон Фюрстенберг объявила, что уволит 300 сотрудников и закроет 18 из своих 19 магазинов. Надвигающийся ущерб малому бизнесу был немыслим.

На следующее утро, в пятницу, Штернберг поехал в офис компании «Весь мир» в Корейском квартале. Он сел за свой стол и начал писать электронное письмо: «Вау. Я имею в виду, черт возьми.”

Он не отправлял электронное письмо своим сотрудникам. Никакого собрания по этому поводу не было. Он просто сел и написал это.

«Я уже болен? Могу я выйти из дома? Что мне сказать своим сотрудникам? Будет ли моя мама в порядке на ее сегодняшнем рейсе домой? Может ли Зод — собака Штернберга — заразиться коронавирусом? Достаточно ли я купил T.P.? Как долго это продлится? Кто главный? Что дальше?»

Письмо было отправлено 30 000 подписчиков бренда в воскресенье, 15 марта. В море ежедневных рекламных писем оно было явно человеческим.Но это все же была рекламная акция: спортивный костюм — самый продаваемый бренд, «герой» в индустрии. Спортивные костюмы Allworld, вдохновленные французским детским фильмом, имеют призму веселых цветов и, по видению Штернберга, «как бы заставляют вас выглядеть как нечто среднее между Телепузиком, Беном Стиллером из« Королевских Тененбаумов »и рекламой Джей Си Пенни из 1979. »

Вскоре сотрудники Штернберга начали присылать ему смайлики со счастливым лицом. В среднем за день бренд, который все еще находится на начальной стадии развития, продает 46 спортивных свитеров.В тот день было продано более 1000 штук. Когда у них заканчивались спортивные костюмы, покупатели перебирали футболки, носки и нижнее белье. К концу месяца продажи бренда выросли на 662% по сравнению с мартом предыдущего года.

День, когда мы встретились, 24 апреля, был самым прибыльным днем ​​в истории компании. Утром пришла новая партия, которую снова быстро распродали. Теперь весь мир за два месяца заработал больше, чем за весь первый год его работы.

Под «встречей» я подразумеваю, что мы были на заднем дворе Штернберга на стульях, расставленных в 20 футах друг от друга, и между нами стояли дезинфицирующие салфетки.В тот момент Штернберг нечасто выходил из дома, вместо этого питаясь доставкой от BlueApron, службой наборов еды и нормированием ингредиентов на несколько приемов пищи. Управляющий директор компании Wholeworld Джордан Шифф — бывший сотрудник компании Dov Charney’s American Apparel, чья линия расцвета Штернберга открыто отдает дань уважения — только что прикончил Covid-19. Но он все еще отслеживал цифры. Всего за несколько дней до этого Шифф сообщил, что компания продала 600 пар женских носков цвета лаванды.

Штернберг был в хорошем настроении. Очевидно, это произошло не только из-за электронного письма. И не просто потому, что Америка в обозримом будущем привыкла к спортивным штанам. Он закладывал эту основу с момента распада Band of Outsiders. Весь мир не был отклонением только по названию, предполагая как бы противоположность в толпе. Это был также отказ Штернберга от традиционной системы моды, которая когда-то привела его к успеху. Больше никаких модных показов, никаких сезонных коллекций, никаких оптовых счетов, которые стали ненадежными (Р.И. Barneys) или наценки, необходимые для оплаты всего этого. (Рубашки Band начинались с 220 долларов, а у Allworld — 95 долларов.)

Скотт Стернберг и Стефани Гонот для The New York Times

В течение многих лет Штернберг говорил, что индустрия моды — это гигантский пузырь, движущийся к краху. Теперь пандемия только ускоряла неизбежное. Фактически, это уже началось. В настоящее время на складах и в магазинах хранилось невероятное количество одежды, некоторые из которых могли никогда не открыться.«Весь этот канал мертв, — сказал Штернберг. «И нет никаких признаков того, что он снова включится».

В апреле продажи одежды в США упали на 79 процентов, что является самым большим падением за всю историю. Однако закупки спортивных штанов выросли на 80 процентов. Весь мир был подобен редкой форме жизни, пережившей апокалипсис. Ставя на то, что рынок предметов роскоши потерпит неудачу, Штернберг уклонился от тех самых сил, которые подавляли остальную отрасль. «Потому что вы могли видеть надпись на стене», — сказал он.«Нейманы, пишущие на стене, Барни. … Слушай, Барни? Это никого не шокировало ».

Если и есть один образ, который я запомнил из последних дней модной индустрии, которая существовала последние два десятилетия, то это Marc Jacobs, транслирующий прямую трансляцию из отеля Mercer в Нью-Йорке в жемчуге и безупречном макияже. Трансляция длилась 75 минут на двух различных виртуальных мероприятиях. Он начался 15 апреля с серии Vogue Global Conversations, которую журнал представил, чтобы выяснить, как исправить индустрию моды, и продолжился месяц спустя, 15 мая, с Business of Fashion, популярного новостного веб-сайта отрасли.

«Я сейчас в процессе горя», — сказал Джейкобс Vogue.

Почему ты горюешь, Марк? — спросил модератор.

«Почему? Потому что все это очень печально ».

Потом, позже: Как вы собираетесь представить свою коллекцию весна / лето ’21?

«Я не уверен, что будет коллекция весна / лето 21-го».

«Думаю, долгое время это был очень сложный бизнес».

Джейкобс пришел на свое осеннее шоу 2020 года как своего рода прощание.«Я сказал это своему психиатру, моему любимому доктору Ричардсону, — сказал он Business of Fashion, долго глотая ручку для электронных сигарет, — что я был бы очень счастлив, если бы это было моим последним шоу». Эта коллекция никогда не будет выпущена. Покупатели не могли размещать заказы, и даже если бы они и делали, фабрики были закрыты. Джейкобс сказал, что ему пришлось уволить «группу людей» и попросить других сократить зарплату. Не то чтобы это началось с пандемии. С 2013 года бизнес Джейкобса сократился с 250 до всего четырех.В беседе с Vogue он сказал: «Я думаю, что долгое время это был очень сложный бизнес».

В 2005 году все выглядело иначе. Я выбираю этот год несколько субъективно, потому что именно тогда я начинала в качестве стажера в Women’s Wear Daily. Это было захватывающее время в американской моде. Новая гвардия молодых дизайнеров только что вышла на сцену, сместив звезд 80-х и 90-х годов (Донну Каран, Кельвин Кляйн, Майкл Корс и др.) И оживив подиумы.Стажеры не видят много, но время от времени на Недели моды их приглашают. Моим первым выступлением был Зак Позен, что-то вроде восьмого ряда. Второй был Proenza Schouler. Эти дизайнеры, наряду с Александром Вангом, Дереком Ламом, Филипом Лимом, Rag & Bone, Rodarte, Джейсоном Ву и позже Джозефом Алтузарра, казалось, в мгновение ока превратились в мировые бренды с помощью покупателей магазинов и модных редакторов, готовых опубликовать свой пост. 9/11 поколение американских талантов.

Band of Outsiders была частью этого.Штернбергу было 29, когда он основал бренд в 2004 году. Как и сестры Родарт, которые не имели формального образования и жили со своими родителями в Пасадене, Калифорния, Штернберг, бывший агент агентства Creative Artists Agency, разрабатывал линию в модной тогдашней моде. пустыня, был мгновенно обнял аутсайдер. Через несколько месяцев у него была фотография на всю страницу его галстуков в GQ, и Барни подобрал его. «Мы были рядом с Dries, Balenciaga, Prada», — сказал он. «И« мы »были … мной, делающим рубашки и галстуки в Лос-Анджелесе»

Наряду с такими брендами, как Thom Browne, Band присоединилась к волне возрождения ботанического опрятного стиля — усохшие блейзеры, поло, лодочки — или то, что Штернберг назвал «опрятной одеждой вместо опрятной одежды».«Когда он расширился до женской одежды, бренд вырос в оптовый бизнес стоимостью 15 миллионов долларов, продаваемый в 250 магазинах по всему миру. «Очевидно, это было не так хорошо для нас, потому что мы не строили прочный бизнес», — сказал Штернберг. «Но это невероятная сила того, что могла сделать эта глобальная модная система».

Когда Штернберг говорит о «глобальной системе моды», он имеет в виду экосистему дизайнеров, модных СМИ и магазинов, которые снабжают всех нас одеждой. Неделя моды — это место, где встречаются эти сущности.Причина, по которой весенние коллекции демонстрируются осенью (и наоборот), заключается в том, что их можно заказать, просмотреть и изготовить вовремя для текущего сезона. Как и в большинстве случаев, эта система была перевернута Интернетом. Как только нормальные люди смогли просматривать коллекции в Интернете, которые, как ни странно, они могли купить только через полгода, все стало ускоряться. Теперь магазинам нужны были поставки раньше, чтобы удовлетворить спрос, а двух поставок просто было недостаточно. Внезапно коллекции середины сезона — в основном предосенние и курортные (также известные как круизы) — стали нормой даже для небольших дизайнеров, чьи клиенты не обязательно были среди небольшой группы людей, которые отправляются на Капри или Санкт-Петербург.-Тропе на зимние месяцы.

Таким образом, дизайнеры перешли от создания двух коллекций в год к четырем. Если у вас была мужская линия, может быть, на самом деле их было шесть, а если вы были от Dior или Givenchy, вы тоже занимались модой. Поскольку показы мод превратились в огромные маркетинговые мероприятия, потому что Рианна, Энн Хэтэуэй или кто-то еще сидели в первом ряду, каждая из этих коллекций также была показом. Как-то все еще шло хорошо. Потребители потребляли, покупатели в магазинах покупали больше, а дизайнеры производили больше и быстрее.Бизнес процветал. И все продолжали расти.

Если бы произошел поворотный момент, это могло бы быть осенью 2008 года. В том году Неделя моды в Нью-Йорке привлекла около 232 000 посетителей и собрала 466 миллионов долларов на посетителей. Через три дня после его окончания в сентябре экономика рухнула. Рынок роскоши был уже перенасыщен, и теперь покупать вещи было некому. Магазины запаниковали и рано уложили все. Но затем они сделали это снова в следующем году, а затем и через год, полагаясь на уценки для получения дохода и обучения потребителей делать покупки со скидкой.Итак, теперь у вас есть летние платья, которые прибывают в январе, и на них действуют скидки еще до того, как погода позволит вам их надеть.

Модный цикл перестал иметь смысл. Несмотря на сокращающиеся бюджеты, тысячи людей по-прежнему летают по всему миру каждые два месяца на шоу. Дизайнеры начали сдерживаться, особенно Джон Гальяно, который объяснил свои антисемитские высказывания в 2011 году (и последующее увольнение из Dior) стрессом, связанным с работой. Да и сама одежда получилась странной.Ускоренный календарь породил «бессезонную одежду», тренд предметов одежды Франкенштейна: сапоги без носков, пальто без рукавов — вы понимаете. Когда у вас осень в июле, дело уже не в погоде.

Возможно, пришло время переосмыслить ситуацию. Вместо этого все удвоились и сделали больше.

По мере того, как интернет-магазины, такие как Net-a-Porter и Matches Fashion, набирали обороты, и все внезапно продавалось повсюду, универмаги искали новые способы привлечь клиентов.Введите слово «новизна» — термин для обозначения иногда буквальных наворотов, которые покупатели все чаще просят дизайнеров добавлять в коллекции, чтобы соблазнить заблудших клиентов, таких как кошки. Если в последнее десятилетие вы искали простой кашемировый свитер, а вместо этого встречали свитера с застежками-молниями, гигантскими мордами животных, блестящими плечами или чем-то «потрепанным» — это новинка. Если вы почувствовали раздражение, значит, вы не одиноки. «Это было сделано для того, чтобы мы могли продавать продукцию Саксам, Нейману, Барни, Нордстрему, Колетт, и у каждого могла быть своя особенная вещь», — вспоминал Штернберг.«В основном я делал вещи, которые мне не нравились, потому что я думал, что это нужно покупателю, даже не покупателю».

«По сути, я делал вещи, которые мне не нравились, потому что я думал, что это нужно покупателю, даже не покупателю».

Раньше магазины привлекали покупателей обещанием эксклюзивного дизайнера. Когда дизайнеры больше не могли позволить себе оставаться эксклюзивными в определенном магазине, компромиссом стали эксклюзивные стили. Помимо представленной коллекции, покупатели просили немного изменить внешний вид — удлинить здесь подол, добавить туда рукав, взять принт с этого платья и превратить его в брюки, — которые затем могли быть эксклюзивными для их клиентов.Это все еще продолжается. «Объем работы, которую вы выполняете для эксклюзивов, выходит из-под контроля», — сказала мне Батшева Хэй, бывшая судебная тяжба, которая запустила свою одноименную линию платьев для прерий нестандартной формы в 2016 году. «Я хочу вот это, вы можете сделать это с маленьким это. … ’ Некоторые из них потому, что они думают, что это может продаваться, а некоторые просто для того, чтобы они могли сказать, что это эксклюзивно».

Молли Наттер, бывший В. по мерчандайзингу в Barneys проработал в универмаге 19 лет.«Система давно не работает», — сказал Наттер, ныне президент ByGeorge, специализированного магазина в Остине, штат Техас. «На дизайнеров оказывалось сильное давление, чтобы они выпускали больше коллекций и, следовательно, больше продукции. Я бы сказал, что это не было реальным спросом со стороны покупателя; Я думаю, это просто ритейлеры пытались захватить долю рынка. Они думали: «Если я смогу привлечь больше и раньше, то смогу привлечь больше клиентов через мою дверь». Но когда все делают это, проблема только усугубляется. Тогда, конечно, во всех этих магазинах оказывается слишком много запасов, и именно здесь начинается вся рекламная деятельность.По сути, вы выставляете на продажу предметы роскоши и почти сразу же обесцениваете их. Это был просто порочный круг ».

Это то, что позже будет оплакивать Джейкобс в своем гостиничном номере. В то время как каждый, казалось, стремился определить будущее моды, он держал место для ее настоящего. Он был ясным, откровенным, каким-то образом умнее всех. (Я испытал облегчение, когда он отказался дать интервью для этой статьи.)

«Мы сделали все до такой степени, что на все это не нашлось потребителей», — сказал Джейкобс Vogue.«Все устали от этого. Дизайнеры этим измучены. Журналисты устали следить за этим ». Он добавил: «Когда вам просто говорят производить, производить, производить, это все равно, что приставить к голове пистолет и сказать:« Танцуй, обезьяна! »

Стефани Гонот для The New York Times

В 2013 году Штернберг встретился с тогдашним исполнительным директором Barneys Марком Ли, который, по словам Штернберга, завышал ожидания того, сколько запасов сможет продать универмаг.«Барни пообещал нам мир и никогда не выполнил его», — сказал Штернберг. (Ли не ответил на запросы о комментариях.) «И было глупо с нашей стороны их слушать. Но мы им доверяли. Это был полный убийца. И ты чувствуешь себя неуверенно, типа, мне нужно, чтобы Барни был крутым. А еще есть вещи, называемые R.T.V.s. »

R.T.V. означает «вернуть продавцу», что звучит так: если коллекция — та, которую магазин попросил вас дополнить новинками и эксклюзивными товарами — не продается, продавец может вернуть ее и попросить деньги. назад.По словам Наттера, из-за проблем с магазинами условия сделки ухудшились. В некоторых случаях магазины просили дизайнеров продавать товары на условиях консигнации или разделять расходы, если определенный процент коллекции не продавался по полной цене. Итак, допустим, магазин решил учесть коллекцию заранее: теперь вы задолжали ему эти убытки. «Даже сейчас, когда я говорю вам это, — сказал Наттер, — я думаю: разве это не безумие?»

Это. Это безумие. И вот где это стало еще более безумным: чтобы защитить эксклюзивность, магазинам приходилось совершать еще более крупные покупки, заказывая больше одежды, чем они могли бы продать.Затем, когда они не могли переместить материал, они возвращали его. Благодаря развитию быстрой моды и одновременной попытке рынка предметов роскоши идти в ногу с его невероятными темпами, все это стало казаться одноразовым. Цикл перепроизводства и скидок на предметы роскоши был настолько пагубным, что в 2018 году британский лейбл Burberry сообщил, что он сжигал — не метафорически, а буквально: сжигает — товаров на 37 миллионов долларов в год для поддержания «бренда». ценить.»

«Я был всего лишь ребенком в кондитерской, ожидая, что взрослый войдет в комнату и обуздает все это.’

Короче говоря, мода, казалось, медленно уничтожала сама себя. Помните Неделю моды? Неся все эти убытки, дизайнеры по-прежнему устраивали шоу примерно каждые три месяца, производство которых оценивалось в сотни тысяч долларов. (Или миллионы, если бы вы были Шанель.) Проблема в том, что каждый, кто посещал показы и транслировал их через бесконечные размытые видеоролики в Instagram, активно отстаивал идею прекращения своей работы. Потому что, если вы смотрите через крошечный экран своего телефона, пока идет настоящее шоу в прямом эфире, зачем вообще идти? «Да благословит Бог модные СМИ», — сказал Штернберг.«Они до сих пор не поняли, что все видят это одновременно».

«Это такая маленькая афера, неделя моды», — продолжил он. «Я люблю выступать в шоу, но ты увлекаешься этим. И тогда ты не можешь остановиться. Потому что, если вы остановитесь, они напишут, что вы остановились, и вы будете выглядеть неудачником. Или магазины перестанут покупать ваши вещи, и вы действительно не знаете, почему они покупают ваши вещи, но они покупают это. И ты больше не актуален, если не делаешь шоу.”

Штернберг признал, что были и другие факторы, убившие Band of Outsiders, главным из которых была его собственная неопытность в масштабировании нишевого бренда, но в конечном итоге он был недофинансирован и обладал избыточной долей заемных средств. В тот день, когда он открыл магазин в Сохо с пристроенным молочным баром Momofuku, он понял, что все кончено. Штернберг взял конвертируемую ссуду в размере 2 миллионов долларов от CLCC, фонда моды, поддерживаемого бельгийским судоходным магнатом, и через шесть месяцев объявил дефолт. Бренд был залогом. (С тех пор группа возродилась как зомби-версия самой себя, управляемая бельгийцами.В мае 2015 года он передал пароли, ключи и шкафчик в Помоне, штат Калифорния, вместе с архивом бренда и ушел. «Но это не было большой катастрофой», — сказал он. «Ну … к концу это было немного катастрофой».

История Штернберга не была уникальной среди его сверстников. В Европе такие конгломераты роскошной моды, как LVMH и Kering, объединили молодых дизайнеров с опытными бизнесменами. «В Америке это было гораздо более предпринимательским», — сказал мне Эндрю Розен, основатель Theory и один из первых инвесторов Proenza и Rag & Bone.«У вас было много невероятно талантливых молодых дизайнеров, у которых, честно говоря, не было делового партнерства, которое могло бы их поддержать».

Я спросил Штернберга, не чувствовал ли он, что потерял повествование. «В какой-то степени я не потерял повествование, потому что у меня его никогда не было», — сказал он. «Я начала делать рубашки и галстуки для мужчин, и всем они нравились. Потом я шила мужскую одежду для женщин, и всем она нравилась. Все эти удивительные магазины и журналы их съедали. Я был всего лишь ребенком в кондитерской, ожидая, что взрослый войдет в комнату и обуздает все это.”

Взрослый так и не пришел. Проенза Шоулер провела через бесчисленное количество инвесторов, в конечном итоге один из них специализируется на проблемных активах. Прошлым летом Дерек Лам закрыл свою линию дорогих товаров. В ноябре Зак Позен ушел из бизнеса на той же неделе, что и Barneys, магазин, который когда-то открыл его, за которым последовала церемония открытия в январе.

Затем поразил Covid-19.

Потребители перестали нуждаться в модной одежде. Розничные торговцы изо всех сил старались отменить и вернуть заказы.(Помните R.T.V.s?) Дизайнеры были не в состоянии покрыть базовые расходы, такие как аренда и платежная ведомость, не говоря уже о предстоящих коллекциях. Внезапно индустрия, которая уже была на грани полной остановки.

«Это кристаллизовало множество разговоров, которые индустрия моды вела в течение некоторого времени», — сказала мне Анна Винтур, редактор Vogue и художественный директор Condé Nast, когда мы говорили через Zoom в мае. «В отрасли, которая призвана быть преобразованной, иногда на это уходит много времени, потому что она такая большая и в ней так много движущихся частей.Но теперь мы действительно оказались в момент, когда нам пришлось перезагрузиться и переосмыслить ». (Полное раскрытие: я писал для Vogue.)

Позже я спросил Винтур, почему так много дизайнеров того поколения испытывают трудности. «Я думаю, что в целом мы создали нереалистичную систему, которая создает нагрузку даже для самых крупных брендов», — написала она в электронном письме. «Возможно, некоторые молодые дизайнеры играли в ту же игру и пытались не отставать от крупных брендов, вместо того, чтобы определять, что для них лучше.”

В марте Vogue начал сотрудничать с C.F.D.A. для создания A Common Thread, инициативы по борьбе с пандемией, которая на сегодняшний день собрала 4,9 миллиона долларов. К маю более 1000 компаний обратились за помощью. «Меня действительно огорчило это число», — сказала Винтур, добавив: «Я думаю, что это действительно время, когда нам нужно извлечь уроки из того, что произошло, почти о том, насколько хрупкими и на грани жизни мы все жили. И что это было не так уж и надежно «. Стивен Колб, президент C.F.D.A., был еще более резким.«Я думаю, что будут бренды, которые не выходят из этого бизнеса», — сказал он.

Как мы здесь оказались? Это вопрос, который я задавал почти всем.

«Думаю, каждый скажет, что это другой, а не они сами», — сказал мне Колб.

«Я не думаю, что можно винить одного человека или одну часть отрасли», — сказала Винтур. «Конечно, средства массовой информации имели к этому какое-то отношение, поскольку все прошло мгновенно через цифровые технологии и акцент на том, что нового».

«Конечно, средства массовой информации имели к этому какое-то отношение, поскольку все прошло мгновенно через цифровые технологии и акцент на том, что нового.’

В мае я позвонил Джеффри Калински, пионеру розничной торговли, который открыл Jeffrey в районе упаковки мяса в Нью-Йорке в 1999 году, превратив этот район в торговую зону, которой он является сегодня. Калинский первым в Нью-Йорке продал «Band of Outsiders». В 2005 году его магазины были приобретены Nordstrom, одним из универмагов, который, как говорят, имел хорошие возможности пережить пандемию. «Я думаю, что все мы сыграли свою роль», — сказал Калинский. «Это были магазины, покупатели, бренды и … все мы.Ненавижу то, что происходит в мире. Но я думаю, что если из этого может выйти что-то хорошее, так это возможность взглянуть на самих себя ». Через четыре дня после нашего разговора Нордстрем объявил, что закрывает Джеффри.

Стефани Гонот для The New York Times

Штернберг никогда не намеревался разрабатывать униформу для укрытия на месте. После того, как Band of Outsiders закрылась в 2015 году, он несколько недель ходил по дому и избегал прессы.Затем он получил электронное письмо от Гвинет Пэлтроу. «Мне было так грустно, когда Band закрылся», — написала она. «Это был темный день для моды. Я не уверен, что ты делаешь, где твоя голова или есть ли у тебя неконкурент, но у меня есть идея, что я хотел бы побегать за тобой ».

Вскоре Стернберг получила работу по разработке линии одежды Пэлтроу для компании Goop, занимающейся оздоровлением и стилем жизни. Тем временем он думал о том, что ему хотелось бы делать дальше.

Штернберг оглядел модную сцену и увидел много шума: роскошный минимализм бесчисленных подражателей Селин; максимализм таких брендов, как Gucci; полный спектр уличной одежды от Supreme до Vetements.Он хотел сделать что-нибудь, похожее на очищающее средство для нёба. Штернберг встретился с представителями моды Target и Amazon и представил Superproduct, линейку хорошо продуманных базовых вещей, которые, как он надеялся, могут стать тем, чем когда-то был Gap. Когда ни один из них никуда не пошел, он решил сделать это самостоятельно.

Компания Wholeworld была основана в 2018 году как D.T.C. (прямо к потребителю), без сезонов, без показов, без новинок. «Я хотел полной свободы от этого», — сказал он. Вы, наверное, знаете, что D.T.C. даже не подозревая об этом.Reformation, Everlane, Outdoor Voices, Warby Parker, Allbirds — все те бренды без засечек, финансируемые венчурным капиталом, которые за последнее десятилетие настолько распространились, что вы, вероятно, носите одну из них прямо сейчас. Вы когда-нибудь покупали одежду по рекламе в Instagram? Это D.T.C. Весь мир — это что-то вроде post -D.T.C., что означает, что в Силиконовой долине нет совета директоров, пытающегося решить проблему за вас. Просто Штернберг, беженец из модной индустрии, пробирается сквозь них.

«Я невероятно склонен к бизнесу, — сказал Штернберг. «Но мы руководствуемся дизайном. Я выхожу из моды. Я не собираюсь выходить из колоды PowerPoint ».

Большинство стилей его линии вечны. Есть брюки со складками, которые представляют собой более прохладную версию того, что мог бы носить ваш отец 80-х, и «гигантская рубашка», вдохновленная «большой рубашкой» Ральфа Лорена 90-х годов. Спортивный костюм, сделанный из ткани, которую Штернберг разработал с нуля, похож на портняжную версию объятий. Что-то в сочетании цвета, ткани и кроя позволяет носить его не только во время сна, но и вне дома.(В январе я видел женщину в Нью-Йорке, которая носила его под пальто Burberry.) В отличие от облегающего кроя Band, большинство вещей от Wholeworld просторны и широки. Его девиз — «То, в чем ты живешь».

В последние годы крах индустрии моды подтолкнул других дизайнеров подиумов, таких как Такун Паничгул и дизайнер обуви Тамара Меллон, переопределить себя как D.T.C. компании. Тех, кто этого не сделал, сейчас подталкивают в этом направлении. Возьмем, к примеру, Батшеву Хэй, у которой в апреле было сокращено более половины ее оптовых заказов и 100 000 долларов были должны ей розничные продавцы.Когда я связался с ней, она упаковывала онлайн-заказы из дома у озера в северной части штата Нью-Йорк и продавала маски для лица через Instagram. По ее оценкам, перед пандемией D.T.C. составляла около 10 процентов ее бизнеса. «Но теперь это все мое дело», — сказала она.

Эмили Адамс Боде, дизайнер мужской одежды, выигравшая премию C.F.D.A. Премия в прошлом году до недавнего времени продавалась в 120 магазинах по всему миру, при этом на электронную коммерцию приходилось менее 10 процентов ее продаж. В мае Боде была в доме родителей своего жениха в Канаде, спеша выложить в Интернет свою весенне-летнюю коллекцию.«Магазины, которые были у нас в таблицах Excel с вероятностью получения оплаты на уровне 90 процентов, теперь звонят нам и говорят, что закрываются», — сказала она мне. «Мы должны полностью полагаться на собственные продажи, потому что, в конце концов, я не знаю, сколько магазинов смогут выдержать вес в следующие шесть месяцев». В ноябре прошлого года, когда все объявили, что розничная торговля умерла, Боде открыла свой собственный магазин в Нижнем Ист-Сайде. Магазин, который представляет собой олдскульную версию D.T.C., в конечном итоге спас ее. То, что она планировала продать через месяц, она начала продавать через день. «Я не думаю, что мы были бы здесь без магазина», — сказала она. Хэй также смотрел на складские площади, когда начался кризис, и планировал сделать это снова. «Будет тонна пустых торговых площадей, — сказала она, — я уверена, что смогу найти отличную сделку».

«Что-то обязательно будет, но ничего похожего на неделю моды в том виде, в каком мы ее знали», — сказала мне Винтур.

Пандемия также вызвала корректировку календаря.Поскольку фабрики закрываются, а поставки задерживаются, многие из осенних коллекций этого года впервые за долгое время действительно будут доставлены в сезон. Некоторые представители отрасли даже говорили о переносе невидимых и непроданных коллекций 2020 года до 2021 года, чтобы избежать потерь. «Что, кстати, неплохая идея, — сказал Штернберг. «Это то, что швейная промышленность имеет по сравнению с пищевой: в пищевой промышленности старые запасы гниют». Самое интересное в том, что для того, чтобы сделать это — снова дать эту устаревшую инвентарную стоимость — требуется буквально убивать моду, это туманное божество, которое говорит, что что-то «в» в этом году, а не в следующем.

В мае две отдельные группы дизайнеров объединились, чтобы выдвинуть предложения о том, как изменить отрасль. По сути, каждый стремился к одному и тому же: более поздние поставки, отложенные уценки, меньшее количество сборов. «Я думаю, что многие из нас разделяют идею о том, что сезоны должны вернуться к прежним условиям», — сказал мне Джозеф Алтузарра, подписавший оба предложения. Единственным человеком, который не считал, что мода развивается слишком быстро, был дизайнер Вирджил Абло, хотя ему пришлось пропустить свой показ мод в Париже в сентябре прошлого года, как сообщается, из-за истощения.(Абло совмещает свой лейбл уличной одежды Off-White с мужской одеждой Louis Vuitton, а также сотрудничает с Nike, Ikea, Evian, Jimmy Choo и другими.) «Я работаю в темпе своих идей, и они часто приходят», он сказал мне. «Сегодняшний потребитель — сверхсущество. Я не из тех, кто говорит: «Давайте вернемся в старые времена, когда у нас были мобильные телефоны или что-то в этом роде». Он назвал пересмотр графика поставок «очевидным решением, более важным, чем глубокая идея или что-то в этом роде».

Что все это значит для шоу?

«Что-то обязательно будет, но ничего похожего на неделю моды в том виде, в каком мы ее знали», — сказала мне Винтур.

Абло объявил, что больше не будет выступать по сезонному расписанию и не будет проводить свои концерты в одном месте. Бельгийский дизайнер Дрис Ван Нотен не появится до 2021 года. Шанель представила виртуальное курортное шоу на той неделе, когда начались протесты Джорджа Флойда, которые прошли в основном глухой. Алессандро Микеле, дизайнер Gucci, сократил количество показов с пяти до двух, полностью отказавшись от сезонов и пола. Также были разговоры о виртуальной реальности и фильмах, сопровождаемых образцами тканей.В Нью-Йорке C.F.D.A. по-прежнему будет официальным планировщиком Недели моды в Нью-Йорке в сентябре, хотя непонятно, почему в основном должны быть запланированы цифровые показы.

«Думаю, неделя моды закончилась», — сказал Хэй. «Я почти уверен, что это навсегда». Если не шоу, то, конечно же, коллективный цирк, который дважды в год ездит из Нью-Йорка в Лондон, затем в Милан и Париж.

Более важный вопрос — будут ли люди в ближайшем будущем покупать одежду без спортивных штанов.Некоторые уже разрабатывают с учетом этой неопределенности. Альтузарра, который делает противоположность домашней одежды, сказал мне, что добавляет более мягкие ткани и более расслабленные силуэты в свою весеннюю коллекцию 21 года. «Не обязательно, как домашняя одежда или спорт, — сказал он. «Но я думаю, что, проведя месяцы в спортивных штанах, люди захотят чувствовать себя комфортно». Тем временем Хэй переключался с вечерних платьев на домашние. «Я просто говорю, хорошо, мы больше дома, но почему это должны быть спортивные штаны?» она сказала.«Может это платье? Домашнее платье — это совсем несложно. Вы можете надеть его, застегнуть, что угодно. Может быть, я захожу слишком далеко, представляя будущее, в котором мы постоянно находимся на карантине и вне его, но с точки зрения бизнеса я как бы готовлюсь к этому ».

И если это так, что происходит с такими дизайнерами, как Джейкобс? Когда его спросили об онлайн-покупках, Джейкобс сказал Business of Fashion: «Я люблю ходить в магазин. Мне нравится все видеть. Я люблю его трогать. Я люблю это примерять. Я люблю кофе.Мне нравится иметь бутылку воды. Я люблю наряжаться ». Он приподнял брови для выразительности. «Но делать заказы онлайн в грязной спортивной одежде — не мое представление о жизни».

Кстати, шоу Джейкобса осенью 2020 года в феврале было одним из его лучших. Одежда была отсылкой к Нью-Йорку до интернета, в то время как современные танцоры нападали на ничего не подозревающих зрителей, сидящих за столиками в кафе, так, что теперь кажется прозорливым. В 2008 году Штернберг, как и все остальные, пробирался на показы Джейкобса в оружейной палате на Лексингтон-авеню.(«Я — большой поклонник Марка Джейкобса», — сказал он мне.) Это был год, когда Сантигольд и M.I.A. звучали на всех подиумах, и было волшебство в том, как музыка, топающие модели и движущаяся ткань заставляли моду биться чаще. Невероятный талант такого человека, как Джейкобс, заключается в том, что его одежду даже не нужно было производить или носить, чтобы иметь влияние. Он хочет начать разговор, который затем проходит через систему и в конечном итоге попадает в руки потребителя через духи или аксессуар, если вообще попадает в руки.«Так что же случилось с Марком?» — спросил Штернберг. «Где он в конечном итоге?»

Он ответил на свой вопрос. «Наверное, в отеле« Мерсер »в жемчуге».

Стефани Гонот для The New York Times

В июне я зашел в гараж Штернберга, где он хранит личный архив дизайнов Band of Outsiders. Есть ящики с надписью «turbs» для тюрбанов, которые он отправил на подиум осенью 2013 года — коллекция, вдохновленная видеоиграми Billie Holiday и Atari, — и «SS12» для весны / лета 2012 года, отсылающая к работе Питера Вейра «Пикник у висячей скалы». .Также есть футболки-поло из его линии «Это не рубашка-поло»; меховые куртки (до того, как снял мех) из шоу, открывшегося альпинистами, спускающимися с потолка; и вышитые из подтяжек бандажные юбки. «Я сделал это, да ладно мне», — категорично сказал Штернберг. «Это какой-то уродливый принт, который Рашида Джонс нанесла на песню« Доброе утро, Америка », — сказал он. (Штернберг любит Джонса; он неоднозначно относится к его собственной работе.) «Что вы делаете со всем этим [ругательство]? Вы не хотите выбрасывать это. Отдать это? Кто-то должен его носить? Ради бога, это не искусство.”

Проходя через это, Штернберг был немного похож на музыканта, который пересматривал хиты, которые он написал до того, как протрезвел. Он любит их, действительно любит, но его избыток давит на него — все те идеи, которые так и не стали ничем, все эти материалы, все эти отходы. Как и обувь: туфли Manolo Blahnik на шнуровке, оксфорды с бутсами для гольфа и платформы с ремешками для часов — все они разработаны специально для шоу, по 30 пар на шоу, и никогда даже не производятся. «И это сезон за сезоном», — сказал он.«Это не то же самое, что вы делаете iPhone, где собираетесь производить его серийно, а затем дорабатывать».

В прошлом году Штернберг позволил своему C.F.D.A. истечение срока членства. Он считал это заведением, в основном ориентированным на Неделю моды в Нью-Йорке. «Они ничего не предлагают за то, что я делаю», — сказал он. «Они должны попытаться выяснить, что все это такое и как они могут это поддержать». C.F.D.A. впоследствии обратился к Штернбергу. «Они были типа:« Что ты делаешь? »И я просто сказал:« Это — то, что я делаю.Что вы делаете ? Когда ты будешь в моей зоне, давай поговорим ». Когда я спросил Колба, работает ли C.F.D.A. мог бы сделать больше для поддержки D.T.C. компаний, он сказал: «Я думаю, что это большой вопрос. У меня нет ответа ». Он добавил, что в конечном итоге все решает правление. «Но я знаю, что мы постоянно ведем эти разговоры».

Какая бы напряженность ни была, все, с кем я разговаривал, хвалили переосмысление Штернберга так, как люди в моде хвалят вещи, то есть с небольшим оттенком.«Люблю Скотта», — сказала Анна Винтур. «Мне это кажется очень честным и очень реалистичным. Я понимаю, что не все могут позволить себе Марка Джейкобса или Шанель ».

Колб сказал мне: «Я думаю, что Скотт — блестящий маркетолог», добавив: «Это действительно хорошо работает с базовым брендом». Но он также приписал ему предвкушение этого момента. «Что бы ни случилось между ним и инвесторами и как бы он ни выбрался из этого, возможно, в то время это было болезненно, но это позволило ему начать все сначала. Я думаю, что брендам, которые сейчас в нем участвуют, гораздо труднее внести такие изменения.”

Даже Вирджил Абло, дизайнер мужской одежды Vuitton, был взволнован, когда я упомянул имя Штернберга. «О, я любил Band of Outsiders!» он сказал. «У меня вопрос, куда он подевался?»

К июню продажи одежды в США восстановились, но в целом по сравнению с годом ранее они все еще были ниже. Аналитики рынка предсказывали, что с возобновлением роста числа инфекций и истощением стимулирующих денег этот рост может быть временным. Аномалии касались в основном компаний, занимающихся спортом, таких как Lululemon, поставщик леггинсов из буги, акции которых резко выросли в последние месяцы.

Весь мир все еще крошечный. Но на второй год, по словам Штернберга, его выручка уже в восемь раз превышает доход Band of Outsiders на тот же момент, и это при том, что продается гораздо больше товаров (нижнее белье и носки за 15 долларов, футболки за 32 доллара, свитшоты за 88 долларов). Несмотря на недавние хорошие продажи, Штернбергу все же пришлось сократить объемы продаж. В феврале он ожидал получить финансирование от инвесторов в Корее, но затем вирус сначала поразил там, и это испарилось. На той же неделе, когда начали распродаваться спортивные костюмы, он уволил троих из девяти своих сотрудников и укоротил стили, которые планировал добавить осенью.Еще до пандемии убеждать инвесторов делать ставки на бренды одежды было затруднительно. «Это дело шматте», — сказал он мне. «Это уже не сексуально. Инвесторы хотят чего-то разрушительного. Когда они со своими друзьями-инвесторами, они хотят сказать, что инвестировали, например, в ароматизированную воду или операционную систему, которая меняет наш образ жизни ».

Инвесторы, которые вкладывают деньги в D.T.C. бренды стремятся к быстрой отдаче, подталкивая компании к большему и быстрому росту, что является неустойчивым.Одной из таких жертв была Outdoor Voices, компания по производству спортивной одежды, которая, как сообщается, получила 60 миллионов долларов венчурного капитала и в феврале потерпела неудачу со своим генеральным директором. вытеснен и его стоимость резко упала. После того, что случилось с Бэндом, Штернберг меньше всего хочет расти слишком быстро для его же блага. «Инвесторов интересуют только такие, как:« Миллиардная компания! Единороги! — сказал Штернберг. Штернберг не хочет быть единорогом. Он просто хочет быть прибыльным к следующему году. «Вторая группа попыталась вырасти, и тогда мы перестали быть прибыльными», — сказал он.

Штернберг не мог этого вспомнить, но мы ненадолго встретились очень давно, когда я освещал его весеннее шоу в сентябре 2008 года, всего за несколько недель до финансового краха. Теперь он казался другим — немного мягче по краям, как он и описывает свою новую линию. «Я намного легче как человек», — сказал он. «Я знаю, что все, что я делаю для работы, не является концом моей жизни. Это не значит, что я эмоционально не вкладываю во все это и хочу, чтобы это процветало. Но моя личность и чувство собственного достоинства не связаны с успехом или неудачей.Хотел бы я, чтобы это сработало? Конечно. Но разве это меня погубит? Нет.»

«Есть ли место для бренда стоимостью 30 миллионов долларов, который может поддерживать самоокупаемость и существовать год за годом?»

Прошлая неделя, признал Штернберг, была тяжелой. Хотя Шифф, его управляющий директор, вылечился от COVID-19, посевной инвестор-миллиардер сообщил Штернбергу, что больше не будет вкладывать деньги. «И это не значит, что мы не достигли наших цифр», — сказал Штернберг. В некотором смысле, если бы не пандемия, это мог бы стать концом всего мира.Когда разразилась пандемия, ему оставалось около шести недель взлетно-посадочной полосы. Бум продаж продлился, по крайней мере, до конца лета. Тем не менее, ему нужно было разместить больше товаров на веб-сайте, и за это он должен был заплатить своим фабрикам.

Он находил все это удручающим. Здесь он был, пожалуй, единственным в моде, кто не мог продавать товары достаточно быстро во время пандемии, и никто не был заинтересован в инвестировании. «Это утомительно, — сказал Штернберг. «Это постоянная череда разочаровывающих разговоров.”

Он думал, что это указывает на то, где сейчас находится отрасль. Кто-то вроде Марка Джейкобса, вероятно, был бы в порядке, потому что его поддержала LVMH. Но что будет с выскочками? Если на оптовую модель больше нельзя полагаться для финансирования молодых дизайнеров, а частный акционерный капитал и венчурные капиталисты подтолкнули их к расширению так быстро, что они неизбежно рухнули, была ли надежда на то, что бренды со временем будут расти медленно и вдумчиво? В противном случае мода могла бы пойти по пути других отраслей, таких как кино, где есть блокбастеры и крошечные инди, и ничего между ними.«Band не обязательно должна быть брендом на 100 миллионов долларов», — сказал Штернберг. «Но есть ли место для бренда стоимостью 30 миллионов долларов, который может поддерживать самоокупаемость и существовать год за годом? Конечно, не с крупными спонсорами, потому что им это неинтересно. Раньше оптовая торговля могла поддержать это, но в конечном итоге убила его ».

Мода по определению непредсказуема. Люди покупают одежду по нелогичным, эмоциональным причинам. Задача, по мнению Штернберга, состояла в том, чтобы создать бренд, который мог бы быть невосприимчивым к тенденциям, новизне и любой антиутопической катастрофе, грядущей дальше.«Уловка с модой в том, что мы не продаем туалетную бумагу, — сказал он, — что, конечно же, во время Covid продажи туалетной бумаги вырастут. Но в конечном итоге он выровняется, потому что в мире очень много задниц. Это не изменилось — люди просто копят. Мода действительно разная. Вы должны предположить, что цикл изменится, даже если вы занимаетесь товаром. И как ты за этим поспеешь? Как построить бизнес, который сможет выдерживать эти колебания с течением времени? »

Во всяком случае, это была его подача.Но пока вроде бы никто не слушал. Один инвестор предположил, что, возможно, Штернбергу следует превратить «Весь мир» в телешоу, в котором будет рекламироваться одежда. (Штернберг: «Звучит просто!») Другой сказал ему: «Ух ты, здорово, что у тебя все хорошо, но сейчас я на самом деле изучаю проблемные активы». Вместо того, чтобы инвестировать в молодой бизнес, который на самом деле приносил деньги, инвестор стремился наброситься на более крупные бренды, которые сейчас находились на грани банкротства. Оживить труп было легче, чем ухаживать за новорожденным.По мнению этого инвестора, это, в конце концов, обещало большую отдачу.

Ирина Александр — писатель журнала. Ее последняя история на обложке была о том, как Оливер Стоун пытался снять биографический фильм об Эдварде Сноудене. Стефани Гонот — фотограф и режиссер из Лос-Анджелеса, известная своим использованием ярких цветов и игривым стилем.

Стиль реквизита: Студия Machen Machen

Фотографии на полях в порядке появления: Polaroids: Band of Outsiders; Обама: Мануэль Бальсе Сенета / Ассошиэйтед Пресс, через Shutterstock; Фюрстенберг: Анна Манимейкер / The New York Times; Телепузики: Раздаточный материал, Стиллер: Коллекция РГР / Алами; Чарни: Энн Йоханссон для The New York Times; Носки: Весь мир; Трансляция Марка Джейкобса: снимок экрана с YouTube; Женская одежда на каждый день; Взлетно-посадочная полоса слева направо: Карл Проуз / Подиум, через Getty Images, Мэрилин К.Йи / The New York Times, Эрин Байано для New York Times; Родартес: Бринсон + Бэнкс для «Нью-Йорк Таймс»; Взлетно-посадочная полоса слева направо: Firstview (2), Stefano Rellandini / Reuters; Браун: Донна Уорд / Getty Images; Рианна и Хэтэуэй: Джейми Маккарти / Getty Images; Гальяно: снимок экрана с YouTube; Ботинки Бекхэма: Raymond Hall / GC Images, через Getty Images; Хэй: Рой Рочлин / Getty Images; Модель в розовом платье: Алексей Хай; Розен: Энди Лайонс / Getty Images для New York Times; Подиум: JP Yim / Getty Images, Slaven Vlasic / Getty Images; Винтур: снимок экрана из Zoom; Паничгул: JP Yim / Getty Images; Меллон: Эндрю Тот / FilmMagic, через Getty Images; Абло: Дэниел Зучник / Getty Images; Мишель: Карвай Тан / Getty Images; Альтузарра: Ларс Ники / Getty Images; Колб: Бен Габбе / Getty Images; Джекобс машет рукой: Раймонд Холл / GC Images, через Getty Images.

Дизайн и разработка Шеннон Лин.

Я редактор моды, и я не могу перестать думать об этих 30 товарах Amazon

Если вы думаете, что готовы к осени, представьте, насколько подготовлены мы, редакторы моды. Еще до того, как лето началось, я следил за тенденциями осени и ждал, чтобы справиться со всем последним и лучшим. И теперь, когда сезон, наконец, наступил, я не могу перестать делать покупки. Неудивительно, что Amazon — мое место, где я собираю все самые симпатичные предметы.Фактически, прямо сейчас на моем компьютере открыто около 30 вкладок Amazon. Я говорю о платьях, сапогах, кардиганах и всем остальном. Готовы заполучить несколько для себя? Продолжайте прокручивать.

Daily Ritual Толстовка из махрового хлопка и модала на четверть молнии (26 долларов США)

Levi’s Premium Wedgie Icon Fit Jeans (90 долларов США)

Simon Miller Espen Fold Over Long Sleeve Dress (119 долларов США 8

долларов США) Свитер Cargo (145 долларов США)

Свитер Altuzarra Swann (695 долларов США)

La Perla Шелковый пижамный комплект (440 долларов США)

Amazon Essentials Soft Touch Ribbed Blouson Cardigan1 Waret Auburet 902 (31 доллар США)

902 Wa408

902 Свитер (30 долларов)

Прямые джинсы Levi’s с высокой талией (42 доллара)

Staud Tommy Bag (228 долларов)

The Classic Brand Повседневный трикотажный укороченный топ с перекрестной спиной (25 долларов)

Vintage Western Seitehuud Ботинки (65 долларов США)

Sam Edelman Laguna Chelsea Boot (170 долларов США)

Free People Юбка Beach to Night Midi (78 долларов США)

R eebok Кроссовки Club C 85 Vintage (75 долларов США)

Varley Спортивные штаны Amberly (57 долларов США)

Платье Jonathan Cohen с поворотом по бокам (395 долларов США)

The Drop Maya Silky Slip Skirt 9408 Daily (454 доллара США) Ritual Крупный толстый пуловер с длинными рукавами и круглым вырезом (30 долларов США)

Norma Kamali Платье с длинными рукавами в виде черепахи с рыбьим хвостом до середины икры (142 доллара США)

Daily Ritual Флисовое пальто с плюшевым медведем Oversize с лацканами (604 доллара США)

08 Французское

08 Свитер Flossy Weekend (22 доллара США)

Enza Costa Топ с U-образным вырезом из эластичного шелка в рубчик (109 долларов США)

Calvin Klein Свитшот с длинным рукавом Reconsidered Comfort с длинным рукавом (27 долларов США)

JW Pei Сумка через плечо (65 долларов США)

Ganni Трикотажное платье из меланжа (245 долларов США)

Девяносто процентов Макси-платье из эластичного тенселя с воротником в рубчик (145 долларов США)

Sdencin Вязаный свитер с узором «гусиные лапки» (27 долларов США)

Sam Edelman Penny Riding Boot (126 долларов США)

Franco Sarto Balin Loafer (75 долларов США)

Первоначально эта статья появилась на Who What Wear

48 9000 Who What Wear

• Капсульный гардероб Fall Travel: 11 нарядов, каждый до 175 долларов на общую сумму

• 10 причин, по которым этот тренд обуви вернулся из мертвых

• Одобренный It Girl способ носить платья с Кроссовки

I’m A Fashion Illustrator —

Расскажите немного о себе!

Меня зовут Даниэль Медер.Я из сельской провинции Онтарио — в детстве я учился на дому в бревенчатом доме на ферме для любителей. У нас были козы и куры, и мы много играли в лесу. Это было довольно идиллическое детство, но я всегда знала, что хочу быть городской девушкой. Я был одержим историей — особенно историей кино, костюмами и поп-культурой 20-го века. Полный книжный червь, всегда в библиотеке. Я мечтала стать писателем, как Маргарет Этвуд, или историком костюма, как Валери Стил, и, конечно же, всегда рисовала. Теперь я 31-летний иллюстратор моды.Я все еще люблю библиотеку, и я люблю большие города. Я живу в общей квартире в облагороженном жилом районе в Торонто, а моя студия находится поблизости, в менее облагороженном районе. Когда я не на неделе моды, моя жизнь совсем не в моде.

Я провожу время со своим парнем, летом мы любим садиться. Я езжу по городу на велосипеде, тусуюсь с друзьями. Это очень разнообразный и толерантный город, поэтому здесь легко встретить много разных людей, что мне очень нравится. Мне тоже нравится жить рядом с моей большой семьей.

Для тех из нас, кто не знает, чем занимается модный иллюстратор?

Модный иллюстратор, в широком смысле, — это тот, кто рисует одежду либо на фигуре, либо вне ее. Я никогда не встречал модного иллюстратора, который в практическом смысле делал то же самое, что и я. Карьера у всех разная. Некоторые больше похожи на художников, которые продают свои работы в галереях или в виде гравюр. Некоторые из них являются коммерческими иллюстраторами, работающими по заданию клиента. Некоторые из них профессора.

Я сам занимаюсь множеством разных, разрозненных вещей, которые все еще связаны. Характер работы таков, что некоторые из них более заметны и эффектны. Я хожу на показы мод и делаю быстрые зарисовки с подиумов акварелью или на iPad. Я также рисую детализированных современных модных бумажных кукол.

У меня есть средства массовой информации и коммерческие клиенты, о которых вы, возможно, слышали. Я выступаю с речами и преподаю, и даже участвовал в некоторых проектах по исполнительскому искусству. Я пишу свой собственный метод анализа моды, который я называю теорией трендов.Иногда делаю зарисовки на мероприятиях и вечеринках.

Затем у меня есть другая работа, более скрытая. Поскольку я получил образование дизайнера, у меня есть несколько клиентов-модельеров, которые нанимают меня для рисования фигур (иногда их называют кроки) или технических рисунков (плоские). Поскольку я знаю терминологию и понимаю, как делается одежда, я умею визуально воплощать идеи дизайнеров, чтобы их фабрики и клиенты могли их понять.

Еще я делаю обучающие рисунки для домашнего шитья.Мои проекты бумажных кукол привели к тому, что время от времени я работал художником или консультантом в играх с модными аватарами.

Как вы впервые заинтересовались этой работой?

Не столько я заинтересовался работой, сколько мои интересы привели меня к работе? Думаю, я мог бы стать модельером, но мне хотелось большей свободы. Модельеры находятся во власти бесконечно повторяющегося графика, отвечающего за материалы, людей и инвентарь.

Это довольно сложно с логистической точки зрения и совсем не так гламурно, как кажется.Я слишком богемен для такой ответственности. Мне нравится независимость и гибкость перехода от проекта к проекту, а также возможность создать свою карьеру на своих условиях и в свое время.

Расскажите о своем обучении и учебе!

В 19 лет я переехала в Торонто, чтобы поступить в университет дизайна одежды. Я был очень целеустремленным, самостоятельным учеником, до некоторой степени независимым. Я начал вести модный блог как Final Fashion в 2005 году, когда еще учился в школе, когда было всего несколько модных блогеров.Мои профессора советовали мне этого не делать, тогда люди думали, что если бы ты был блогером, тебя бы уволили с работы.

Я очень хорошо учился в школе, думаю, с отличием? После выпуска я не смог начать работу в том смысле, что у меня никогда не было постоянной работы. Вместо этого кажется, что я начал свою карьеру осмосом, постепенно и своеобразно. Клиенты нашли мои рисунки в моем блоге и наняли меня, и однажды я напечатал «иллюстратора моды» на своих визитных карточках, и все!

Вы регулярно посещаете показы мод, которые (тем из нас, кто не занимается модой) кажутся очень гламурными.Это? Каковы ваши обычные впечатления от показа мод?

Ничего подобного по телевизору. Во многом это просто логистика рассадки большой толпы на большом мероприятии. Во время короткой вспышки света мимо проходят несколько моделей, и это гламурно, а затем все уходят. Итак, гламурно? Да и нет. Примерно 40 минут, пока все рассаживаются, — лучшее время для просмотра людьми, а иногда публика бывает более захватывающей, чем шоу.

Очень редко у вас будет возможность увидеть настоящий момент моды — захватывающую коллекцию.Но чем больше выставок вы посещаете, тем реже это происходит, поэтому модники печально известны своими яркими проявлениями скуки и достоинства.

Для меня я всегда был энтузиастом немодным, это всегда захватывающе, потому что я рисую, и я люблю рисовать моду. Мне нравится делать это быстро и в такой необычной, экстремальной обстановке. Выражение всей этой сенсорной стимуляции в данный момент — вот что придает стилю рисования вживую неотразимую актуальность и живость.

Повлияло ли участие в индустрии моды на ваш выбор стиля?

Я гораздо разборчивее, чем могу себе позволить. Большая часть моей одежды — это бывшая в употреблении переделка, с некоторыми предметами первой необходимости высокого класса — моя парка, очки и сумка — все это были дорогостоящие инвестиции, и их носят ежедневно. Я разборчивый бережливый и в некотором роде фанат натурального текстиля. Для меня важно качество, я забочусь о своей одежде и много чиню, поэтому не хожу по магазинам.

Поскольку я не могу позволить себе дизайнерскую одежду, но мне нужно каким-то образом ходить среди людей, которые это делают, решение «что надеть на неделю моды» — повторяющаяся проблема, к решению которой мне нужно отважиться. С появлением новой студии я снова вернулся к шитью одежды — шитью рубашек, платьев-рубашек и юбок. Я пытаюсь с нуля придумать свой неповторимый стиль.

Я очень неравнодушен к рабочей одежде и натуральным тканям, мне нужно, чтобы моя одежда была абсолютно функциональной, и в то же время мне нужно выглядеть изысканно в контексте показа мод.Вся ситуация похожа на вызов моей жизни как проекта взлетно-посадочной полосы.

Расскажите о среднем рабочем дне.

Сложный! Что мне нравится в моей работе, так это то, что она очень разнообразна. Думаю, в довольно обычный день я встаю утром, пью кофе и завтракаю, а затем иду или еду в студию. Я пью второй кофе, отвечаю на электронную почту, убираю администратора с дороги и немного пообщаюсь в Интернете, как это делаем мы, блоггеры. Если у меня срок, я начну работать над этим.Если нет, я могу поработать над сообщением в блоге.

Сейчас у меня уходит вечность на то, чтобы делать правильные сообщения в блоге. Обычно они включают несколько недель размышлений, исследований, письма и рисования. Для меня ведение блога больше похоже на искусство, чем на иллюстрацию. Это песочница для выражения моих собственных идей, и я люблю экспериментировать.

Я жаворонок, очень сообразительный по утрам, а в течение дня склонен думать менее ясно. Если я работаю до вечера, мне нравится выполнять больше физических, менее аналитических задач, таких как крой и шитье, рисование или раскрашивание в Photoshop.Часто во время прослушивания подкастов или просмотра всего, что есть на YouTube. Я работаю в оживленной общей студии, так что приятно, когда вокруг есть другие люди, с которыми можно поговорить, братья и сестры, занимающиеся индивидуальной трудовой деятельностью и изобразительным искусством.

Не могли бы вы рассказать нам немного подробнее о вашей работе? Кто вас нанимает?

Модельеры, компании по пошиву домашних выкроек, арт-директора, авторы, публицисты, разработчики программного обеспечения, колледжи, организаторы мероприятий, кураторы, разработчики игр и т. Д. Все виды.Я давал несколько довольно случайных концертов. Я полностью самодостаточен, поэтому мне не приходится быть таким разборчивым, как некоторые.

Выполняете ли комиссионные работы?

Я не занимаюсь портретной живописью, это отдельная дисциплина от иллюстрации моды. Иногда я выполняю личное поручение, если клиент понимает и ценит мой стиль, а в предмете есть элемент моды.

Как / где вы находите клиентов?

Обычно они меня находят! Я не люблю холодные звонки и редко пишу.Когда у меня есть время, я стараюсь работать над интересными личными проектами, которые видны новой аудитории. Как я понимаю, это самореклама.

Сколько часов в неделю вы работаете?

Понятия не имею, никогда не слежу. Не помогает то, что многие вещи, которые я делаю для развлечения, могут быть связаны с работой, или то, что многое, что я делаю для работы, доставляет мне огромное удовольствие. Обычно я не провожу в студии более 6 часов в день, если только не уложился в срок. Мое время принадлежит мне, поэтому я работаю меньше в хорошую погоду и больше в плохую, как это было зимой.Каждую неделю разные.

Сколько времени занимает один рисунок?

Живой эскиз взлетно-посадочной полосы занимает всего пару минут, не считая шести лет, которые я потратил на то, чтобы научиться его делать. Бумажная кукла с приличным гардеробом — это пара недель работы.

Как используются ваши рисунки?

Многие из моих рисунков бесполезны, хотя некоторые из лучших восхитительны. Полезные помогают придать форму идее, которой еще не существует, или передать идею от одного ума к другому.

Каковы самые большие преимущества вашей работы? Самые большие недостатки?

Самое большое преимущество в том, что я могу быть собой, и что я лучший и единственный человек, который может выполнять эту работу! Я действительно чувствую, что моя работа является естественным продолжением моих интересов и личности.

Самый большой недостаток в том, что моя работа неотделима от меня самого, поэтому все мои профессиональные проблемы — это тоже экзистенциальные кризисы, и каждый провал — это моя чертова вина.

Вы видите, что делаете это вечно?

Да, я буду рисовать, пока мое запястье не перестанет работать, я действительно не могу себе представить, чтобы делать что-то еще.Меня обнадеживает то, что многие из величайших иллюстраторов моды делают все возможное во второй половине своей жизни. Тем не менее, я иногда чувствую желание поделиться своим дизайном одежды, несмотря на мое здравое суждение. Может быть, когда-нибудь я стану модельером, если найду способ сделать это на своих условиях.

Что вы узнали на работе, что любой из нас может применить в своей жизни?

Намерение имеет значение. То, как вы чувствуете и думаете, проявляется в характере линий, которые вы рисуете.

Большое спасибо за то, что поделились, Даниэль! У вас, ребята, есть к ней какие-нибудь вопросы?

П.С. Правдивая история: я супермодель

«Я новичок в мире моды» — WWD

В качестве члена жюри премии ANDAM 2021, которая должна быть вручена сегодня вечером на церемонии в Париже, Лалиса Манобаль не только часами просматривала портфолио, представленные претендентами.

Тайская музыкальная сенсация, известная легиону поклонников Blackpink просто как Лиза, также прочесала социальные сети, чтобы лучше понять эстетику и стиль каждого модельера.

Manobal возглавляет звездный список приглашенных присяжных, в который также входят китайский певец Крис Ли и модельеры Керби Жан-Раймонд и Фиби Фило.

Седрик Шарбит, главный исполнительный директор Balenciaga и президент жюри ANDAM в этом году, решил широко распахнуть дверь и сделать жюри этого года более разнообразным, «прогрессивным» и международным, что вызвало интерес к 32-й ежегодной выставке дизайна. конкурс, который недавно увеличил размер главного приза до 300 000 евро с 250 000 евро.

Семь финалистов главной награды — это GmbH, Уэльс Боннер, Ареа, Рох, Бьянка Сондерс, Людовик де Сен-Сернен и Касабланка. Также есть приз за аксессуары и еще один для молодых французских брендов.

В эксклюзивном интервью WWD Манобаль выразила свое рвение к проекту, помогая выбрать победителей престижной французской модной премии, которая стала трамплином для таких людей, как Мартин Маржела, Виктор и Рольф, Кристоф Лемэр и Джереми Скотт. назовите несколько.

Здесь она также рассказывает о повседневной одежде и на сцене, а также о своей страсти к Парижу и о покупках винтажных вещей в Интернете:

WWD : Почему вы согласились присоединиться к жюри премии ANDAM?

Лиза Манобал : Прежде всего, я очень счастлива и для меня большая честь быть частью ANDAM в этом году. Я был очень удивлен, когда впервые получил приглашение в качестве присяжного заседателя. Поскольку я новичок в мире моды, я сначала подумал, что это может быть довольно авантюрный и сложный опыт для меня.Но в то же время я подумал, что это будет захватывающий опыт, и я многому научусь из этой возможности. Я принял предложение.

WWD : Выбор финалистов был легкой или сложной задачей? Что вас больше всего поразило в кандидатах и ​​их разном видении моды?

Л.М. : Было очень тяжело. На выбор у меня ушло несколько часов! Я не мог принимать решения, только глядя на портфолио, поэтому я изучил все социальные страницы художников, чтобы принять окончательное решение.Стиль и характеристики работ каждого художника были совершенно разными. Так что я мог легко догнать кого и чьи, когда я просмотрел все бренды. Я думаю, это был очень важный опыт.

WWD : Была ли ваша оценка в основном связана с одеждой и дизайном, или также с ценностями и историей, которые связаны с ней?

L.M. : Сначала я посмотрел на вещи в целом, а затем на детали дизайна более конкретно. Я считаю, что каждый судья использует разные критерии и ценности для оценки; Я оценивал работы со своей точки зрения, как певец и артист.Я хотел бы носить одежду, которую легко носить для повседневных случаев, но в то же время она имеет особые особенности, которые также подходят для сценических выступлений. Так что я могу сразу же выйти с ними на сцену. И я выбрал бренды, которые соответствуют моим потребностям. Некоторые бренды были настолько интересны, что я пошел в их соцсети, чтобы узнать о них больше.

WWD : Как вы видите роль молодых модельеров в популярной культуре и почему важно их узнавать и поддерживать?

Л.М. : Мода и культура постоянно меняются с течением времени. Я думаю, что роль молодых модельеров заключается в том, чтобы в полной мере прочувствовать и понять моду и культуру этого поколения и ассимилировать их с эпохой. В эту эпоху уже есть много талантливых и известных модельеров, но мы должны признавать и поддерживать тех молодых дизайнеров, которые будут руководить миром моды будущего.

WWD : Что для вас представляет Париж, когда речь идет о моде? Что вам больше всего запомнилось в моде во французской столице и почему?

Л.М. : Я люблю Париж. Я влюбился в Париж в свой первый приезд. И я влюбляюсь все больше и больше каждый раз, когда приезжаю. Когда я приехал в Париж на мероприятие Celine, мне посчастливилось побывать в мастерской и увидеть, как работают ремесленники. Я наблюдал, как мастера вышивают на ткани очень деликатно и деликатно. Также, к счастью, мне удалось сфотографироваться с Хеди [Слиманом]. Это был очень важный момент.

WWD : У вас всегда были очень сильные вкусы и предпочтения в моде, или это то, чему вы научились со временем?

Л.М. : С детства я всегда любил носить одежду и играть с ней. Я думаю, что мой интерес к моде возрос после прошедшей в 2019 году Недели моды в Париже. Мода очень привлекательна и увлекательна.

Лиза Манобал. Предоставлено

WWD : Как бы вы описали стиль Blackpink и свой подход к нему?

L.M. : Стиль Blackpink мне очень нравится. На самом деле это только я.Так что мне никогда не приходилось думать или беспокоиться о том, «что мне делать, чтобы больше походить на Blackpink?» Мы, Blackpink, очень близки со своим стилистом, поэтому много говорим о концепциях и стиле. Мы делимся множеством идей о разных стилях, которые мы можем попробовать, и о том, что может нам подойти.

WWD : Какие у вас любимые эпохи моды, дизайнеры, бренды, иконы стиля, фильмы или изображения — и почему?

L.M. : Мне очень понравилась эпоха из фильма «Полночь в Париже», которую посещает главный герой.Я искал в Интернете много винтажной одежды и аксессуаров.

WWD : Что вы узнали о моде, работая с такими мировыми брендами, как Celine, и работая со стилистами?

L.M. : Я восхищаюсь и уважаю все мировые бренды с долгой историей. Среди всего прочего, больше всего меня впечатлило то, как Хеди взял на себя Селин и внес смелые изменения. Общий стиль Celine стал моложе, свежее и легкое даже для новичков в моде.

WWD : Насколько отличается ваша повседневная одежда от той, которую вы носите для выступления? Что вы ищете в каждом типе одежды?

L.M. : В повседневной жизни я обычно ношу удобную одежду и обувь — в основном теннисные туфли. Но когда я нахожусь на сцене, мне нравится одежда, которая хорошо сочетается с песнями, и одежда, которая выглядит модной и смелой.

WWD : Вы коллекционируете что-нибудь модное, например, кроссовки или сумки? Есть ли у вас слабое место для украшений, обуви или другой категории?

Л.М. : Ограниченная серия или редкие предметы.

СМОТРИ ТАКЖЕ:

Лиза из Blackpink входит в жюри конкурса ANDAM Fashion Prize: Exclusive

Секреты стиля, стоящие за самой модной женской группой K-pop

К-поп звезды тоже возглавляют чарты моды

курсов и бесплатных руководств по Adobe Illustrator, Tech Packs и фриланс для дизайнеров моды

Fashion Freelancer Q&A: Я чувствую, что теряю свои навыки и уверенность…: Курсы и бесплатные учебные пособия по Adobe Illustrator, технические пакеты и фриланс для дизайнеров одежды

SFF137 Fashion Freelancer Q&A: Я чувствую, что теряю свои навыки и уверенность в себе …

30 августа 2021

Если вы когда-либо чувствовали себя ржавыми или беспокоились, что теряете преимущество в своей модной карьере, этот выпуск для вас. Тина — фрилансер из Германии. Из категории спортивной одежды она теперь занимается эксклюзивным дизайном спецодежды, и ей это нравится! Но заметят ли ее покупатели в сфере спецодежды, что она «потеряла» свои навыки в активной одежде? И как ей вернуть их?

В интервью (которое вам понравится) мы расскажем:

• Вы действительно потеряли эти навыки?
• Как объяснить изменение категории вашим клиентам
• Способы сохранить свои знания в одной категории, работая в другой
• Как получить практику — и подтверждение! — в другой категории (БЕЗ работы бесплатно!)
• Как восстановить уверенность в своих силах
• Ценность выхода за пределы зоны комфорта в карьере фрилансера в сфере моды
• И многое другое!

Нажмите оранжевую кнопку воспроизведения ниже, чтобы слушать здесь или слушать подкасты Apple:

---

---

О Тине

Тина Кнебель (Tina Knebel) — внештатный дизайнер с 18-летним опытом работы в области верхней, активной и защитной одежды.Она работала техником, разработчиком тканей и дизайнером. Работая фрилансером с 2019 года, она занимается дизайном всего: от деловых костюмов и униформы бортпроводников до жаропрочной одежды для сварщиков.

Вам понравился этот эпизод? Не пропустите Эпизод 135: Какими должны быть мои услуги фрилансера (какие у меня есть навыки или что я люблю?)!

Упомянутые ресурсы и люди

• Бесплатные ресурсы для слушателей подкастов SFF!
• Посетите веб-сайт Тины
• Свяжитесь с Тиной в LinkedIn
• Заинтересованы в работе с Тиной? Напишите ей на почту [at] tinaknebel.de

Нравится шоу? Выручите нас по телефону:

Внимание: мы используем файлы cookie, чтобы персонализировать ваш опыт и отслеживать, как вы взаимодействуете с нашим сайтом, чтобы лучше обслуживать вас. ОК подробнее

Получите бесплатное руководство по созданию профессионального портфолио всего за ОДИН уикенд

---

ХОЧУ МГНОВЕННЫЙ ДОСТУП 👇

Зарегистрировавшись, вы получите доступ к еженедельным электронным письмам с бесплатными уроками, шаблонами и случайными предложениями.

Я модный блогер, но не считаю себя модным

Большинство людей просыпаются утром, просматривают свой шкаф и решают, что «им нечего надеть», прежде чем начать собирать что-то, что им может или не нравится. (Это буквально всегда я). Один из самых больших комплиментов, который я получаю от знакомых, — это то, что «я такой модный». Каким-то образом я стал гуру, когда дело касается одежды для собеседований, свиданий и сборов для поездок.И хотя я ценю доверие людей к своему гардеробу, в действительности я не считаю себя модным. Признание: я модный блогер, но не считаю себя модным

Это довольно иронично, потому что 40-50% этого блога посвящено моде . Мне нравится думать, что я, по крайней мере, судья моды и могу сказать вам, хорошо что-то выглядит или плохо, и как вы можете улучшить это с помощью нескольких небольших настроек. На самом деле, я предпочитаю делать покупки для других людей больше, чем для себя.Вы можете спросить моего лучшего друга, что-то в покупках заставляет меня превращаться в этот увядший цветок, если это для меня.

Так почему я делюсь этим? Я делюсь этим, потому что, хотя я выгляжу собранным и иногда без усилий в своих социальных сетях, эти взгляды исходят от всего процесса, когда я, по сути, вываливаю мой шкаф на кровать, отправляя несколько текстов моим друзьям типа «хорошо, вариант 1, вариант 2… »и в конце концов решил, что думаю, что мне подходит (хотя обычно я не уверен).

В последнее время я изо всех сил пыталась подобрать образы для съемок и чувствовала себя совершенно скучной, когда пыталась одеться, чтобы пойти в офис. Я хотел поделиться этим, потому что я думаю, что мы (я в том числе) склонны ставить модных блогеров на пьедестал и думать: «Вау, я бы хотел, чтобы I были такими легкими и шикарными. Я бы хотел, чтобы я мог так одеваться ». Поговорив со многими другими блоггерами, они пришли к общему мнению, что за кулисами многое скрывается. Нет ничего проще, чем можно было бы догадаться.Который #duh (я должен был знать это вместо того, чтобы чувствовать себя плохо LOL). Даже для спортивного образа, который кажется самым легким из всех, иногда требуется на больше, чем на времени. (Я имею в виду, что гораздо легче ошибиться, выбравшись из постели, чем случайный гламур).

Теперь, когда я медленно выхожу из модного спада, я хотела поделиться некоторыми своими советами по созданию стиля (независимо от того, чувствуете ли вы себя модным или нет).

1) Получить шпильку.

Каждый раз, когда в моем шкафу появляется что-то новое, например, великолепное колье Vice Privé, которое я ношу, я сразу захожу в Pinterest, чтобы вдохновиться стилем.Знаете ли вы, что можно ввести заявление прямо в строку поиска Pinterest, и оно покажет вам вашу внешность? Например: я искал «Statement Choker Outfit» и получил несколько отличных идей для своего образа. Вы можете посмотреть мой Pinterest здесь.

2) «Сохраните» свои избранные в Instagram

Когда в Instagram появилась опция «сохранения», моя жизнь была # создана. А потом, когда стали позволять делать «коллекции», жизнь стала еще ЛУЧШЕ. Я в основном использую кнопку «Сохранить» для мест, которые хочу посетить, когда путешествую по новым городам, но у меня есть модная коллекция для тех случаев, когда мне просто нравится стиль блоггеров и я хочу запомнить внешний вид.Он также отлично подходит для сохранения идей позы.

3) Спланируйте наряды за несколько дней до этого, чтобы вещи «прижились»

Когда я знаю, что у меня предстоящее мероприятие по съемкам или блоггеру, я планирую свои образы как минимум за неделю. Я делаю это не только потому, что я тот человек Типа А, который будет нервничать, если я оставлю его до последнего момента, но наличие общего плана на позволяет мне настраивать внешний вид в зависимости от того, что меня вдохновляет в течение недели.

4) Имейте «человека»

Есть несколько друзей, чьему мнению о моде я доверяю на 150%.И они знают, что когда придет время выбирать одежду, я пришлю им несколько вариантов на выбор. Найдите этих людей, и я обещаю, что это повысит вашу уверенность в своем образе! (Они также сообщат вам, если вы выглядите абсолютно потрясающе или совершенно нелепо).

5) Удалите метку вашего стиля

Хотя я бы назвал свой стиль классическим резким (смесь классического / традиционного образа и модных тенденций), я стараюсь не навешивать себе ярлык. Когда вы ограничиваете себя одним типом стиля, это мешает вам исследовать.То, что на мне надето в этом образе, сильно отличается от моего обычного стиля. Это определенно острее, чем я привык. Но работа по удалению моего ярлыка стиля удерживает меня от фанка стиля.

| Vice Prive Choker c / o | Модный комбинезон Quest c / o | BCBG Cheetah Print Shall (старый, аналогичный) | Ремень Forever21 (старый, аналогичный) | Zaful Mules (старые, похожие) | Fendi Солнцезащитные очки (старые, похожие) |

Все фотографии сделаны Jenna Lynn Photography.

Какие у вас есть советы по укладке? Спасибо, что прочитали признания модного блогера.

Посетите архивы мод, чтобы получить больше информации!

5 шагов, чтобы стать модельером

5 шагов к тому, чтобы стать модельером

Шаг 1

Завершить обучение по программе

Для того, чтобы войти в эту конкурентную отрасль, подающие надежды модельеры должны отточить свои навыки с помощью программы получения степени. Студенты, заинтересованные в этой области, могут получить степень младшего специалиста или бакалавра в области дизайна одежды, где они проходят курсы компьютерного дизайна одежды, истории моды, текстиля, рисования фигур и создания выкройки.Модельеры также могут получить степень в области модного мерчандайзинга, чтобы подготовиться к работе, учебная программа которой охватывает планирование товаров, продвижение розничных продаж, поведение потребителей, управление розничной торговлей и разработку продуктов.

Шаг 2

Оттачивайте навыки на практике

Чтобы отточить навыки, необходимые для реализации дизайна от идеи до готового продукта, учащимся необходимо практиковаться за пределами классной комнаты. Это практическое обучение может быть достигнуто путем участия в программе стажировки в дизайнерской фирме, изготовителе одежды или личном стилисте.Кроме того, студенты могут получить опыт, работая волонтером в модном доме.

Шаг 3

Изучите модный бизнес

За творческим чутьем индустрии моды стоит деловая хватка, необходимая для поддержания работы компании. Помимо изучения творческой стороны области, студенты также должны ознакомиться с тем, что происходит за кулисами, такими как финансы, продажи и маркетинг, особенно если они хотят иметь свой собственный модный бизнес.

Шаг 4

Составьте портфель

Чтобы будущие модельеры могли продемонстрировать свой талант потенциальным работодателям, они должны создать портфолио, демонстрирующее их навыки и творческие способности. Студенты могут заполнить свое портфолио работой, которую они проделали во время учебы, поэтому важно, чтобы они относились к каждому заданию так, как если бы они собирались показать свою работу будущему боссу. Портфолио позволяет людям продемонстрировать различные навыки, в том числе навыки рисования, шитья и выкройки.

Шаг 5

В ногу с тенденциями

Модная индустрия меняется от сезона к сезону, поэтому дизайнерам важно быть в курсе последних тенденций. Это можно сделать, регулярно читая отраслевые журналы и журналы.

Откройте для себя свою карьеру

С помощью викторины «Карьера» от Lantern вы можете подобрать варианты карьеры, соответствующие вашим личным характеристикам. Пройдите бесплатную викторину по карьере

Часто задаваемые вопросы о получении степени модельера

Стоит ли выбирать нишу? Индустрия моды настолько обширна, что дизайнеры не могут овладеть всеми ее аспектами.Дизайнеры должны выбрать нишу, которая им нравится и в которой они хороши, и сосредоточить свою работу на этой области. Некоторые из ниш, из которых могут выбирать модельеры, включают в себя мужскую, женскую, купальную, спортивную одежду и аксессуары. Следует ли модным дизайнерам быть в социальных сетях? Дизайнерам важно общаться друг с другом, с другими профессионалами отрасли и с теми, кто станет их будущими клиентами. Наличие сильного присутствия в социальных сетях позволяет им устанавливать эти жизненно важные связи, а также строить свой бренд, демонстрируя свой талант.Чтобы начать продвижение по службе, начинающие дизайнеры могут начать создавать свой онлайн-бренд, еще учась в школе. Стоит ли мне посещать сетевые мероприятия? Это хорошая идея — посещать отраслевые сетевые мероприятия. Участвуя в этих мероприятиях, модельеры могут встретить людей, с которыми они могут захотеть вести бизнес, включая моделей, стилистов, розничных торговцев, мерчандайзеров и покупателей.

Заработная плата модельера и рост числа рабочих мест

Дизайн одежды может быть увлекательной и полезной карьерой, но студенты также хотят знать, что они смогут хорошо зарабатывать на жизнь и иметь гарантированную работу после того, как начнут работать.В этом разделе рассказывается о потенциальном доходе модных дизайнеров и о том, как будут выглядеть рабочие места в будущем.

По состоянию на май 2017 года средний годовой доход модельеров составляет 67 420 долларов США, согласно данным Бюро статистики труда США, которое также сообщает, что десять процентов самых бедных работников получают менее 33 910 долларов в год, а десять процентов самых богатых людей получают 135 490 долларов и выше. ежегодно. Кроме того, Glassdoor подробно описывает, сколько эти рабочие зарабатывают на протяжении своей карьеры: новички зарабатывают в среднем 53 049 долларов в год, более опытные работники зарабатывают 70 863 доллара, а ветераны — 89 225 долларов.

Алабама Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Аляска Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Аризона Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Арканзас Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Калифорния Средняя заработная плата в год: 76370 долларов США

В настоящее время заняты: 6,610

Изменение занятости (2016-2026): 3.70%

Колорадо Средняя заработная плата в год: $ 65 940

В настоящее время заняты: 120

Изменение занятости (2016-2026): 25,50%

Коннектикут Средняя заработная плата в год: 77 330 долл. США

В настоящее время работают: 50

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Делавэр Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Флорида Средняя заработная плата в год: 54 790 долларов США

В настоящее время работают: 470

Изменение занятости (2016-2026): 14.50%

Грузия Средняя заработная плата в год: $ 85230

В настоящее время заняты: 260

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Гавайи Средняя заработная плата в год: 44240 долларов США

В настоящее время работают: 30

Изменение занятости (2016-2026): 2,50%

Айдахо Средняя заработная плата в год: 59 100 долларов США

В настоящее время работают: 50

Изменение занятости (2016-2026): 22.20%

Иллинойс Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: 160

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Индиана Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время работают: 40

Изменение занятости (2016-2026): 0,00%

Айова Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Канзас Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время работают: 210

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Кентукки Средняя заработная плата в год: 54 300 долларов США

В настоящее время работают: 60

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Луизиана Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Мэн Средняя годовая заработная плата: 69 060 долларов США

В настоящее время заняты: 70

Изменение занятости (2016-2026): 3.20%

Мэриленд Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Массачусетс Средняя заработная плата в год: $ 88,390

В настоящее время работают: 360

Изменение занятости (2016-2026): 7.90%

Мичиган Средняя заработная плата в год: 59 300 долларов США

В настоящее время работают: 210

Изменение занятости (2016-2026): 0,00%

Миннесота Средняя заработная плата в год: $ 56 430

В настоящее время заняты: 110

Изменение занятости (2016-2026): -2.30%

Миссисипи Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Миссури Средняя заработная плата в год: $ 58 560

В настоящее время заняты: 130

Изменение занятости (2016-2026): 5.60%

Монтана Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Небраска Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Невада Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Нью-Гемпшир Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: 90

Изменение занятости (2016-2026): 10.80%

Нью-Джерси Средняя заработная плата в год: 59 760 долларов США

В настоящее время работают: 290

Изменение занятости (2016-2026): 5,50%

Нью-Мексико Средняя заработная плата в год: 59 200 долларов США

В настоящее время работают: 50

Изменение занятости (2016-2026): 0.00%

Нью-Йорк Средняя заработная плата в год: 83980 долларов США

В настоящее время заняты: 7,590

Изменение занятости (2016-2026): 3,00%

Северная Каролина Средняя заработная плата в год: 57 150 долларов США

В настоящее время заняты: 180

Изменение занятости (2016-2026): 5.10%

Северная Дакота Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Огайо Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Оклахома Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Орегон Средняя заработная плата в год: 62 690 долларов США

В настоящее время работают: 240

Изменение занятости (2016-2026): 11.10%

Пенсильвания Средняя заработная плата в год: $ 55 670

В настоящее время заняты: 230

Изменение занятости (2016-2026): -14,70%

Род-Айленд Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Южная Каролина Средняя заработная плата в год: 64 680 долларов США

В настоящее время работают: 30

Изменение занятости (2016-2026): 7.90%

Северная Дакота Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Теннесси Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время работают: 60

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Техас Средняя заработная плата в год: $ 55850

В настоящее время работают: 460

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Юта Средняя заработная плата в год: 60 130 долл. США

В настоящее время работают: 50

Изменение занятости (2016-2026): 34.10%

Вермонт Средняя заработная плата в год: 65 180 долларов США

В настоящее время работают: 30

Изменение занятости (2016-2026): 1,90%

Вирджиния Средняя заработная плата в год: 43780 долларов США

В настоящее время работают: 50

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Вашингтон Средняя заработная плата в год: 67210 долларов США

В настоящее время заняты: 280

Изменение занятости (2016-2026): 8.60%

Западная Виргиния Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

Висконсин Средняя годовая заработная плата: $ 61 800

В настоящее время работают: 140

Изменение занятости (2016-2026): 13.60%

Вайоминг Средняя годовая заработная плата: Н / Д

В настоящее время заняты: Н / Д

Изменение занятости (2016-2026): Н / Д

В целом, Бюро статистики труда США прогнозирует, что рост числа модельеров в период с 2016 по 2026 год составит три процента, поскольку одежда все чаще производится за границей, и, таким образом, потребность в модных дизайнерах в индустрии одежды в эти годы снизится.Однако ожидается, что в одном секторе дизайна одежды будет наблюдаться рост: это отрасль розничной торговли. Ожидается, что в розничной торговле потребность в модных дизайнерах вырастет на 22 процента, поскольку компании требуют больше модной одежды для продажи на массовом рынке.

Программа поиска модельера

Мечтают ли будущие модельеры увидеть свои творения на прилавках универмагов или на подиуме Недели моды, они должны сначала найти подходящую программу обучения.В этом разделе представлена ​​информация, которая поможет людям найти школу, которая им подходит.

Подобно тому, как каждый модельер обладает уникальным стилем, у каждого студента есть индивидуальные потребности, когда дело доходит до получения степени. Следующий инструмент поиска может помочь учащимся отсортировать школы, позволяя им находить программы в зависимости от их стоимости, времени, необходимого для завершения, и того, как проводятся курсы. Используйте этот инструмент, чтобы помочь вам найти школу, которая будет соответствовать вашим образовательным и карьерным целям.

Ассоциации профессиональных дизайнеров моды и группы

Чтобы добиться успеха в сфере моды, профессионалы должны установить много контактов в отрасли, а также быть в курсе последних тенденций. Ниже приведены ассоциации, в которые могут вступить профессионалы, чтобы общаться со своими коллегами и быть в курсе того, что происходит в отрасли.

Совет модельеров Америки

Эта организация состоит из дизайнеров, которые производят ювелирные изделия, мужскую одежду, женскую одежду и аксессуары.Каждый год группа проводит церемонию награждения, чтобы отметить выдающиеся достижения в этой области.

Ассоциация индустрии моды

Предоставляет возможность участникам отрасли пообщаться друг с другом. Группа состоит из дизайнеров, моделей, производителей, визажистов, парикмахеров и розничных продавцов.

Международная ассоциация профессиональных модельеров

Организация, обеспечивающая образование для представителей отрасли, а также студентов, работающих с целью проникновения в бизнес.Преимущества присоединения включают получение скидок на сертификационные курсы, информационный бюллетень и размещение в профессиональном справочнике.

Ассоциация профессионалов шитья и дизайна

Эта ассоциация поддерживает профессионалов в области шитья и дизайна, предоставляя возможности для общения, образовательные программы и направления к их бизнесу.

Международная ассоциация дизайнеров одежды и руководителей

С 1910 года эта ассоциация объединяет лидеров швейной промышленности.Члены могут посещать конвенцию и получать новости отрасли. У организации есть отделения в США, Канаде, Японии, Италии и Германии.

Ассоциация индустрии моды США

Group, обслуживающая профессионалов модной индустрии США, ведущих международный бизнес. Предоставляет услуги по защите интересов, вебинары, ежегодные конференции и центр карьеры.

Сеть производителей одежды Америки

Представляет профессионалов по всему миру, включая Северную Америку, Азию, Европу и Карибский бассейн.Предоставляет конференции, тематические исследования, блоги и награды за лидерство.

Гильдия дизайнеров костюмов

Эта организация представляет дизайнеров костюмов и иллюстраторов, которые предоставляют одежду, используемую в рекламе, фильмах и телешоу. С этой целью он борется за проблемы, которые затрагивают участников отрасли, включая безопасные условия труда, льготы для здоровья и процедуры разрешения споров и жалоб.

Международная ассоциация текстиля и одежды

Ассоциация профессионалов и ученых текстильной и швейной промышленности.Преимущества для участников включают услуги наставничества, сетевые мероприятия, инструменты карьерного роста и доступ к новостям и исследованиям.

Американская гильдия шитья

Проводит конференции, награды и публикации для профессионалов индустрии моды.

Ресурсы для модельеров

Модный ландшафт может измениться в мгновение ока, поэтому дизайнеры всегда должны следить за изменениями.Ниже приведены некоторые ресурсы, которые модельеры могут использовать, чтобы оставаться в курсе того, что происходит в отрасли.

BoF — Модный бизнес

Предоставляет бизнес-аналитику, чтобы помочь представителям индустрии моды, от креативщиков до предпринимателей. Читатели могут получать ежедневные новости отрасли, а также советы по выбору профессии и информацию об образовании.

WWD — Женская повседневная одежда

Содержит новости моды и красоты.

Новый дизайнер

В этой публикации представлены новости, информация о маркетинге и профили начинающих дизайнеров.

Fashion Brain Academy

Предлагает онлайн-классы для модельеров. Некоторые из тем, рассматриваемых на занятиях, включают брендинг, стратегии ценообразования продуктов и продажу продуктов в Интернете.

Стать модельером: советы экспертов — The Guardian

Эта статья дает советы тем, кто хочет прорваться в индустрию моды.

Подкаст «Успешный модельер» — SuccessfulFashionDesigner.com

В этом подкасте дизайнер и преподаватель Сью Хайди раскрывает секреты индустрии. Обсуждаемые темы включают освещение в модных СМИ, привлечение аудитории, планирование фотосессии, брендинг и получение финансирования для нового бизнеса.

Одетые: история моды — Stuff Media LLC

Этот подкаст исследует историю модных течений, а также биографию исторических деятелей отрасли.

День из жизни: Модельер — ConnectEd

Это видео рассказывает о модельере Мелиссе Флейс, участнице проекта «Подиум проекта».

Как прорваться в индустрию моды с Алекса Чанг — британский Vogue

Включает советы подающим надежды модельерам.

Как открыть этикетку одежды — Marie Claire

Товар, в котором есть семь шагов для запуска линии одежды.

Краткий обзор родственных вакансий

Стать командой

Писатель, участвующий в программе

.