Феномен роковой женщины компенсирует минусы феминизма – Новости – Научно-образовательный портал IQ – Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Образ роковой женщины становится все более популярным в массовой культуре. Это происходит на фоне поиска женщинами своей идентичности, когда отыграны все предложенные феминизмом роли. Вместе с тем, роковая женщина – не до конца разгаданный и малоизученный наукой феномен. По сути, это уникальное явление, которое связано со способностью женщины через собственный нарциссизм раскрывать индивидуальность другого человека. К такому выводу в ходе исследовательского анализа пришла доцент кафедры прикладной политологии НИУ ВШЭ (Санкт-Петербург) Ирина Сохань

На тему роковой женщины можно найти массу материалов в интернете. Но ни один из них не дает представления о том, в чем заключается суть феномена. Известно, что роковые женщины в истории буквально играли судьбой влюбленных в них мужчин, что оправдывает само определение «Femme Fatale», то есть роковой женщины.

Среди ярких примеров, которые анализирует в своей работе Ирина Сохань, подруга Владимира Маяковского Лиля Брик и возлюбленная Фридриха Ницше Лу Саломе. Эмпирическую основу исследования составил анализ тридцати исторических персонажей – женщин, характер и практики репрезентации которых позволяют сделать вывод об их нахождении в регистре Femme Fatale.

За роковой женщиной часто тянется шлейф самоубийств, но и она же вдохновляет гениев великие свершения. Так образ возлюбленной Ницше Лу Саломе лег в основу, созданной Фрейдом теории нарциссизма.

Именно в ключе нарциссизма следует рассматривать Femme Fatale, считает Ирина Сохань. Однако нарциссизм роковой женщины – это не некая патология, а внутренняя суть, направленная на раскрытие и отражение индивидуальности другого человека.

«Сегодня, в постфеминизме, возникает особый интерес к Femme Fatale, и одновременно появляются различные исследования, направленные на реабилитацию традиционной модели феминности, на отклонения от которой лепится ярлык патологии», – говорит исследователь. В обществе существует запрос на поиск и обнаружение такого типа женщины, который мог бы быть ролевой моделью для женщин в целом, олицетворяя уникальность феминности в каждом конкретном случае и вне зависимости от социальных и культурных обстоятельств. «Этот тип тяготеет к

Femme Fatale, исследование которой и возможно в рамках постфеминизма, с использованием исторического, культурологического, социологического и психоаналитического подходов», – пояснила исследователь.

Отзеркалила и пошла дальше

Роковая женщина не обязательно должна быть красавицей. Ее ведущая сила не в убивающей наповал сексуальности, хотя она и является непременным атрибутом Femme Fatale. Например, Мэрлин Монро роковой женщиной не была. Она обладала даром магической сексуальности, но в то же время была уязвимой и зависимой, что не присуще Femme Fatale, отметила исследователь.

Главный признак роковой женщины – наличие изрядной доли нарциссизма. «Едва ли не все современники отмечали маниакальную сосредоточенность Femme Fatale на себе», – говорит Сохань. Один из ярких примеров – женщина-загадка ХХ века Лу Саломе – психотерапевт и писатель, превратившая собственные внутренние процессы в объект, в том числе, профессионального самонаблюдения. Считается, что именно общение с Саломе вдохновило Ницше на создание одного из его самых известных произведений «Так говорил Заратустра». И именно знакомство с Саломе побудило Фрейда на создание знаменитой теории нарциссизма. Однако для Лу Саломе, которая была ученицей Фрейда, образ Нарцисса нес собственную, отличную от фрейдовской символику. Это, в первую очередь, состояние любви к себе и через нее – к окружающему миру. Согласно Саломе, для женщины любовь – это реализация самой себя, а другой лишь зеркалит ее избыточность и способность к наслаждению, рассказала Сохань.

Ключевой для роковых женщин является именно способность к реализации даже в жестких патриархальных условиях. «И если для ярких, талантливых женщин патриархальные установки стали причиной их трагической судьбы, то для роковых – лишь декорацией», – рассказала исследователь, отметив, что Femme Fatale при этом по сути своей не имеет никакого отношения к феминизму.

Феминизм отстаивает права всех женщин, а роковая женщина только свою индивидуальность и собственный уникальный путь.

Путь роковой женщины – это, в первую очередь, поиск самой себя в Другом. Но другой всегда слишком мал для нее, он может ей соответствовать только как представитель чего-то более грандиозного, например, художественного дара. «В результате для Femme Fatale может быть “и целого мира мало”. Она разочаровывается в Другом и идет дальше. Но если только в этом Другом действительно есть нечто, превосходящее простое человеческое, то может получиться союз вроде союза Сальвадора Дали и его Галы», – говорит исследователь.

При этом роковой женщине присуще ощущение собственной целостности и отсутствие чувства вины и стыда. Яркий пример тому – подруга Владимира Маяковского Лиля Брик, которая в условиях тоталитарной власти, подавлявшей всякое проявление сексуальности, имела собственную абсолютную власть над людьми. «Сексуальность Брик была антагонистична традиционной модели женской сексуальности: это была сексуальность без вины», – говорит Сохань. То же самое касается Лу Саломе, которая до тридцати с лишним лет упорно хранила девственность, но потом, заключив платонический брак, ничем не ограничивала себя в свободных отношениях. Однако Femme Fatale не зациклена на реализации своей сексуальности. В других ее привлекает, в первую очередь, творческое начало, то, что находится за пределами обыденного, человеческого. «Ее сексуальность – от собственной нарциссической избыточности, поэтому она воспринимается такой свободной и привлекательной практически смертельно», – говорит исследователь.

Дар психоаналитика или главный талант

Роковая женщина может быть талантливой и успешно реализовывать себя в разных сферах. Так Саломе прославилась как психоаналитик и написала несколько книг, в том числе «Эротику», получившую в свое время статус бестселлера. Но ее книги были бы давно забыты, если бы не роковая роль в жизни Ницше, роман с Рильке и т.п.

Главный талант настоящей Femme Fatale, по мнению исследователя, заключается в способности обнаруживать и раскрывать дар другого. И этим даром Саломе владела виртуозно, проявив его, в том числе, в психоаналитической работе. «Работа в качестве психоаналитика – это функция извлечения истинного “Я” пациента из той ложной оболочки, в которой он к ней пришел. Это очень аутентично для роковой женщины», – замечает Сохань. Саломе была единственной из учеников Фрейда, кому он разрешил практиковать без прохождения всех ступеней обучения.

«Лиля Брик почти профессионально занималась балетом, снялась в кино, и, наверное, из нее неплохая актриса могла бы получиться, – продолжает исследователь. – Но все дарования

Femme Fatale скромны относительно главного – нарциссического обольщения людей, в процессе которого обольщаемый обнаруживает в себе нечто новое, то есть реализуется скрытая проективность. И это и есть чудо роковых женщин». Биографы Брик отмечают, что она обладала уникальным чутьем на поэтический дар в человеке.

«Femme Fatale при этом может быть травматичной для другого, потому что ее нарциссизм воспринимается как вызов человеку, который в силу специфики своего антропоморфного бытия испытывает разлом между собой как наличием и собой как возможностью», – говорит Сохань.

Отсюда самоубийства, которые обязательно присутствуют в историях, связанных с роковыми женщинами.

Конфликт современной феминности

Поскольку в классическом варианте Femme Fatale не озабочена собственными творческими задачами, это делает ее вписываемой в контекст традиционной культуры, которая отчуждает у женщин все их творческие способности в пользу мужчин. Роль Femme Fatale – это роль музы-вдохновительницы. Яркий пример воплощения этой роли в истории – жена Сальвадора Дали – Гала Дали. По мнению исследователя, она наиболее аутентично реализовала классический для этого типа сценарий отношений музы и вдохновленного ею гения.

Из современных женщин, по мнению Сохань, роковой можно назвать Карлу Бруни, которая также более всего известна чередой романов с творческими и влиятельными мужчинами. «И роковой не назовешь, к примеру, ту же Элизабет Тейлор, которая, несмотря на многочисленные браки и романы, была ярчайшей личностью, что высвечивается во всех ее ролях.

Великая актриса, но не Femme Fatale», – считает исследователь.

В то же время Femme Fatale представляет собой абсолют феминных сил, которые вытесняет традиционная культура. Эти силы заключаются в способности женского к мощной индивидуализации не только себя, но и, прежде всего, Другого.

Всплеск интереса к феномену

Femme Fatale в современной культуре, по мнению исследователя, отражает то, что женщины исчерпали предложенные феминизмом ролевые модели и ищут нечто, выражающее смысл женской судьбы в ситуации отрицания любого социально-политического и культурного давления. А это именно роковая женщина, поскольку ее образ, с одной стороны, архетипичен, а с другой, находится на противоположном полюсе от патриархального жертвенного образа женщины – матери-хозяйки, растворившейся в тотальной заботе о других.

«Одним из маркеров поиска женщинами особого пути реализации своей идентичности сегодня является появление и спрос на них всевозможных женских семинаров-тренингов, которые начинались как курсы стервологии, а затем модифицировались в многоликое разнообразие – от курсов Афродиты до уроков сексуального мастерства», – комментирует Сохань.

При этом практики современного общества демонстрируют рост нарциссизма.

«Современная культура имеет визуальный акцент, и включает подспудное соревнование – кто дольше и больше сфокусирует на себе взглядов и внимания других. Привлекает именно нарциссичность, то есть не тот, кто тебя разглядывает, а тот, кто поглощен собой. Последний культурный тренд – селфи, по сути, практика фиксации демонстративного любования собой», – говорит Сохань. В соцсетях, по мнению исследователя, в наиболее незамутненном и неотрефлексированном виде господствующие массовые стратегии выражают девочки-подростки. «Их фото отличает чрезмерная обнаженность и максимально отведенный от потенциального зрителя взгляд. То есть мало что понимая, юные фемины интуитивно моделируют нарциссизм и присущий ему соблазн, подозревая, что это самый эффективный способ влияния», – рассказывает Сохань.

Однако в реальной жизни, по мнению исследователя, современной женщине не хватает подлинного нарциссизма, то есть настоящей сосредоточенности на собственной женственности. «А различные практики современного массового общества породили, скорее, феномен имитационного нарциссизма», – считает исследователь.

Стратегии

Femme Fatale одинаковы при всей уникальности

Femme Fatale не соотносима ни с одним типом женщин, которые появлялись как преодоление традиционных гендерных ролей. Это всегда единичные случаи разрыва патриархальной культуры на фоне остального большинства. Парадокс в том, что сегодня подобная уникальность становится востребованной на массовом уровне.

Однако вряд ли роковая женщина может быть ролевой моделью для массовой женской аудитории. «Ее надо изучать именно в качестве абсолюта феминности, но рекомендовать в качестве ролевой модели все равно, что рекомендовать ницшеанского сверхчеловека в качестве ролевой модели для человека», – считает Сохань.

Тем не менее, несмотря на уникальность стратегии поведения и реализации себя в жизни, Femme Fatale одинаковы, а потому феномен доступен для исследований и нуждается в них – в силу серьезной трансформации социального поведения и запросов общества. «Нарциссическое ядро Femme Fatale ставит вопрос о регистрации нарциссических черт как в индивидуальной, так и в коллективной моделях идентичности современной женщины, что обусловливает характер запроса на “практики роковой женщины” и позволяет делать прогностические выводы о траекториях развития феминности в современном обществе», – говорит исследователь.

См. также:

Идеал женщины отдаляется от идеала жены
Домострой в глянцевой шкуре
Женщины попали в ловушку на рынке труда

 

---

Подпишись на IQ.HSE

почему все любят роковых женщин?

Редакция Фокуса поговорила с психологом в области отношений, чтобы разобраться в феномене la femme fatale

О них снимают фильмы, пишут романы, им посвящают стихи. Именно они чаще других становятся центром скандалов, всеобщей зависти, светских интриг и причиной разводов крепких пар. Редкие мужчины способны удержать такую женщину возле себя надолго, а потеряв ее, они еще долго не могут прийти в себя и принять случившееся. Причем чаще всего такое расставание сопровождается финансовыми потерями, предательством, неопределенностью и, как следствие, разбитым сердцем, а иногда и жизнью. Мужчина, успевший «подсесть» на отношения с la femme fatale, обречен на перманентный стресс, но, как наркоман, желает только одного – увеличить «дозу».

Будь всегда в курсе событий вместе с телеграм-каналом Быстрый Фокус.

Как объяснить феномен роковой женщины, чем упомянутые представительницы прекрасной половины человечества отличаются от своих обычных соплеменниц, каковы основные признаки la femme fatale и какие мужчины склонны стать жертвой такого изысканного вида издевательства? Редакция Фокуса обратилась за детальным разъяснением к психологу в области отношений, коучу в сфере целеполагания и основателю приложения HLP – Юлии Левковской.

Роковые женщины: от ангела до стервы

«Магистральный признак роковой женщины – комментирует Юлия Левковская, – стопроцентная уверенность в себе и абсолютное убеждение в том, что она способна влюбить в себя любого мужчину. Она яркая, часто красива, искусно врет, обладает хорошей приспособляемостью, талантливая актриса: ей легко даются образы от ангела до стервы, чем она не преминет воспользоваться в любой подвернувшейся ситуации. Она обладает высоким уровнем интеллекта, — продолжает Юлия, – это обязательное условие для умения манипулировать окружающими (и не всегда мужчинами). Ее отличает начитанность и умение хотя бы на базовом уровне разбираться в «основной повестке дня», интересующей мужчин: спорте, политике, культуре, науке, что делает такую особу легким собеседником в мужском обществе. Она быстро умеет превратить жизнь мужчины в аттракцион или праздник (иллюзорно, конечно, но жертва об этом еще не знает).

 «Магистральный признак роковой женщины – стопроцентная уверенность в себе и абсолютное убеждение в том, что она способна влюбить в себя любого мужчину»   Юлия Левковская психолог в области отношений, коуч в сфере целеполагания и основатель приложения HLP [+–]

От своих соплеменниц, – продолжает Юлия Левковская, – такую женщину отличают чрезмерная самоуверенность, легкое отношение к жизни в сочетании с изрядным эгоизмом. Она актриса, соблазнительница, которая прекрасно разбирается в мужской психологии и точно знает, на какие «кнопки» нужно нажимать. Если говорить о портрете потенциальной жертвы такой милой хищницы, – говорит психолог, – на первый план выходят социальный и финансовый статус мужчины (он зарабатывает деньги по остаточному принципу, будучи владельцем бизнеса, топ-менеджером или наследником капитала). Этому человеку не чужды развлечения и праздники. Он часто завсегдатай вечеринок, любитель яркого образа жизни. Его отличают легкая наивность, романтичность, мечтательность. Такому мужчине нравятся интриги и качели в отношениях: бросание из крайности в крайность по принципу «горячо-холодно».

La femme fatale привлекает таких мужчин тем, что сегодня она страстная, влюблена и обожает, – говорит психолог, – а завтра холодна или вообще исчезает из жизни возлюбленного на неопределенный срок. Таким образом она постоянно подогревает интерес и «подсаживает» мужчину на «эмоциональную иглу» и зависимость от себя. Ко всему, сказанному выше, стоит добавить, что ее внешность редко можно назвать заурядной. Как следствие, она чувствует себя на высоте в мужском обществе, что, в свою очередь, очень льстит мужчине. Присутствие такой женщины рядом повышает его самооценку, он воспринимает спутницу как трофей, украшающий его стену почета, – заключила психолог Юлия Левковская.

Для наглядной иллюстрации обсуждаемого типажа мы решили обратиться к знаменитым биографиям женщин, которые своей судьбой и отношениями с мужчинами представляют некую квинтэссенцию всего описанного выше. Этих героинь можно без тени сомнения отнести к пресловутым роковым женщинам.

Femme Fatale Эмбер Херд. Вычеркнула Джонни Деппа из списка богачей

За свои 32 года знаменитая «Девушка из Дании», а на самом деле – девушка из Техаса, прославилась не столько ролями, хотя их на счету актрисы больше сорока, а историями в прессе. Сначала таблоиды пестрели заголовками о ее романе с Джонни Деппом (на тот момент актер состоял в многолетних отношениях с Ванессой Паради), затем стало известно о помолвке и тайной свадьбе с Джонни Деппом, а далее весь мир сотрясался от шума, поднятого скандальным разводом все с тем же Джонни Деппом. Наряду с центральной сюжетной линией биографии актрисы в СМИ то и дело всплывали подробности ее отношений с фотографом Тасей ван Ри, моделью Мари де Вильен, актриса часто афишировала журналистам свою бисексуальность. В ходе бракоразводного процесса Эмбер отсудила у знаменитости сумму с шестью нулями, которую, по ее собственным словам, была готова пустить на благотворительность. Судебные издержки и выплата суммы на счет Эмбер после развода переместили Деппа из списка самых богатых и влиятельных актеров Голливуда на первые строчки рейтингов разорившихся и сильно пьющих знаменитостей, в то время как Эмбер стала самой ожидаемой личностью на всех светских событиях года и актрисой, которую наперебой приглашают режиссеры в кассовые фильмы.

Жа Жа Габор. Голливудская львица с украинскими корнями

Мисс Габор выходила замуж и разводилась каждые три-четыре года. Следствием ее разводов были милионные состояния, редкие драгоценности и многочисленная недвижимость: «Я прирожденная домохозяйка. Когда я развожусь с очередным мужем – мне достается его дом», – любила шутить она в своих мнгочисленных интервью.

Платиновая блондинка с девятью замужествами и искрометным чувством юмора любила повторять: «Я ничего не знаю о сексе, потому что всегда была замужем». Но в этом Жа Жа Габор, очевидно, немного лукавила. Блестящая светская львица, известная не столько ролями в кино, сколько громкими скандалами, романами с главами государств, миллионерами, дипломатами, актерами и актрисами, «Золотым глобусом» в номинации «Самая гламурная актриса» за 1958 год, а также множеством крылатых афоризмов о любви и роскоши. В ее копилке резонансных отношений – романы с Джоном Кеннеди, Ричардом Никсоном, Говардом Хьюзом, Генри Кессинджером, Фрэнком Синатрой, Шоном Коннери, Конрадом Хилтоном и его сыном – Конрадом Хилтоном-младшим, Гретой Гарбо… Словом, Жа Жа Габор – одна из ключевых личностей американского шоу-бизнеса и светской хроники ХX века.

Кстати, знаменитая фраза «Мужчины любят глазами, а женщины – ушами» принадлежит именно ей. За ее любовью к амурным похождениям и показной роскоши следил весь мир, папарацци мечтали о ней едва ли не больше, чем о принцессе Диане, несколько десятилетий спустя, – именно такой получилась девочка, выросшая в буржуазной еврейской семье, в столице Венгрии. Ее мать, Джоли Габор, урожденная Янчи Тилеман, была родом из семьи ювелиров, проживавшей в Дрогобыче (нынешняя Львовская область). Именно она направила старшую дочь в единственном, по ее мнению, правильном направлении – стать актрисой. Впрочем, и две другие дочери «мамы Джоли» блистали на экранах в 50-х годах. Стоит отметить, Жа Жа – единственная из трех сестер родила ребенка, и то случайно. По слухам, беременность светской львицы стала следствием изнасилования Конрадом Хилтоном (основатель отельной империи Hilton), который на тот момент был ее официальным мужем. Ее дочь Франческа Хилтон умрет в возрасте 67 лет, за 13 месяцев до смерти самой Жа Жа Габор. Мать никогда не узнает о смерти своей дочери: девятый муж светской львицы слишком берег ее психологическое здоровье.

Брижит Бардо. И создал дьявол женщину

«И Бог создал женщину»… Конечно, в этот момент Бог или, как утверждала римская церковь, дьявол, создавал Брижит Бардо. Легендарная актриса и секс-символ Франции 60-х–70-х годов XX века. Ее фильмография насчитывает более сорока ролей, из которых едва ли навскидку можно выделить три, зато романы и модные нововведения знаменитой ББ обсуждаются до сих пор. Ее образ неоднократно скопирован для многочисленных фотосессий в глянцевых СМИ. Именно ее имя приходит на ум, когда речь заходит о поп-культуре 60-х годов, а сингл Сержа Генсбура Je t’aime… moi non plus («Я люблю тебя… Я тебя – тоже нет»), ознаменовавший в начале 70-х годов чуть ли не сексуальную революцию во Франции и названный Папой Римским «порнографией», был написан знаменитым музыкантом именно для Брижит в пору их кратковременного романа. В «послужном списке» актрисы – браки с режиссером Роже Вадимом, актером Жаком Шарье и миллиардером Гюнтером Заксом, романы с актером Жаком-Луи Трентиньяном, композитором и автором песен Сержем Генсбуром, музыкантом Жильбером Беко. Из всех мужчин в жизни Брижит лишь немногим удалось выступить в роли инициаторов разрыва отношений. Одним из них был Трентиньян, который счел Брижит поверхностной и решил ее оставить. В большинстве случаев актриса порхала из одних отношений в другие, оставляя после себя разбитые мужские сердца. Впрочем, ей удалось разбить сердце даже собственному сыну, рожденному в браке с Шарье. По признаниям самой актрисы, ей всегда было трудно любить Николя, потому что она никогда не ощущала себя матерью.

Анна Павлова. Хищница из Петербурга

В 1909 году по Петербургу ширился слух об аресте блистательного денди и любимца большого света, барона Дандре. По слухам, барон спустил все свое состояние на содержанку, балерину Анну Павлову, и был авзят под стражу за растрату. Судьба и свобода любовника знаменитой балерины зависела от ее показаний в суде, но никто не был уверен, захочет ли она прерывать свои парижские гастроли ради участия в следствии: в свете ходили слухи о ее новом романе с первым балетным красавцем «Русских сезонов» в Париже Михаилом Мордкиным, в то время как правительственный чиновник Виктор Эмильевич Дандре, на чьем попечении балерина жила уже несколько лет и за счет которого были куплены все ее сценические костюмы, был пойман на взятке при сдаче подряда на строительство Охтинского моста. В Петербурге барону Дандре сочувствовали, а Павлову осуждали: называли «хищницей, которая высосала из богатого любовника все до капли, после чего упорхнула в Париж». Но Парижем балерина была уже недовольна. Вместо поездки в Россию с целью спасения бывшего покровителя Анна Павлова разрывает контракт со знаменитым Дягилевым и уезжает в Америку и Лондон в компании нового возлюбленного – Михаила Мордкина.

Анне, незаконнорожденной дочери петербургского банкира Лазаря Полякова и прачки Любови Федоровны, которая в детстве пережила ненависть отчима, пренебрежение матери, считавшей девочку обузой, и ранний отъезд из добротного двухэтажного особняка матери, купленного на деньги «за позор», было не до телячьих нежностей. Обучение в Императорском театральном училище стало для Анны спасением и билетом в «большую жизнь». После первого выступления, где юная балерина была вынуждена блистать в стоптанных пуантах и видавшей виды пачке, у Анны появились многочисленные покровители, которые были рады оплачивать счета юной танцовщицы. А ментором Анны становится сама Матильда Кшесинская. Вскоре один из покровителей купил талантливой девушке дорогостоящее звание балерины, которым в те времена награждали только незаконнорожденных дочерей членов аристократических семей, пожелавших связать жизнь с балетом. Анна блистала в Петербурге в обществе видных деятелей искусства, представителей императорского двора и богемы. Позднее она навсегда покидает Россию и обретает мировую славу. Впрочем, многочисленные любовники и поклонники сопровождали Анну до конца жизни, даже после того как балетная знаменитость сочеталась браком с упомянутым Бароном Дандре. Он станет ее менеджером и косвенной причиной смерти. Дандре, переживший когда-то позор и бедность, от жадности будет заставлять супругу выступать, даже будучи больной. Одно из таких выступлений и закончилось для легендарной балерины смертью от воспаления легких.

Матильда Кшесинская. Возлюбленная императора

«Она отлично учитывала как сильные, так в особенности и слабые стороны мужчин, этих вечно ищущих Ромео, которые о женщинах говорят все, что им нравится, и из которых женщины делают все, что им, женщинам, хочется», – заметил однажды Владимир Аркадьевич Теляковский, директор императорских театров, который, впрочем, был бессилен дать характеристику сценическим талантам танцовщицы Матильды Кшесинской. Директор театра описывал частые встречи и даже шифрованные послания от высших лиц государства с хлопотами о балерине. Сергей Михайлович Романов, президент русского театра и командующий артиллерией, всегда шел на поводу у капризов своей визави: «Мы имеем отличный балет и ужасную артиллерию», – шутили тогда в высшем свете. Сергей Михайлович одаривал возлюбленную драгоценностями, среди которых внушительная коллекция Фаберже, недвижимостью: рядом с дачей в Стрельне Романов построил электростанцию, потому что «Малечка боялась темноты». Все эти жертвы влюбленного привели к тому, что Матильда предпочла другого Романова – Андрея Владимировича, кузена Николая II, – и в 1902 году родила возлюбленному сына. Именно за него балерина и вышла замуж во время революции, уже будучи в эмиграции во Франции. Матильда вошла в императорскую семью и даже обрела титул Светлейшей княгини Романовской-Красинской. В эмиграции бывшая возлюбленная императора Николая II и нескольких его ближайших родственников открыла балетную студию, где, по слухам, «великий князь пол из леечки поливал, чтобы девочки не скользили в балетных туфлях». В последний раз балерина, прекрасное «яблоко раздора» семьи Романовых, вышла на сцену в возрасте 64 лет и, как и ожидалось, сорвала овации.

Роковая женщина — это… Что такое Роковая женщина?

Роковая женщина (фр. la femme fatale) — распространённый в литературе и кино образ сексапильной женщины, которая манипулирует мужчинами посредством флирта. Она всегда не та, за кого выдаёт себя вначале. Герою трудно противостоять чарам роковой женщины, которая влечёт его помимо воли; зачастую это влечение приводит к гибели героя.

Хотя истоки образа специалисты находят в Библии (Саломея)^[1], оформление знакомого образа роковой обольстительницы приходится на период раннего романтизма^[2]. Среди образов носительниц губительной для героя любви, которые проходят по страницам поэм той эпохи, — «коринфская невеста» у Гёте, загадочная Джеральдина у Кольриджа, La Belle Dame sans Merci и ламия у Китса. Очень часто они приходят за героем из потустороннего мира.

Вслед за такими романтическими героинями, как коринфская невеста, в немом кино роковая женщина была истолкована как ненасытная сексуальная вампирша, отсюда американский синоним французского термина — vamp. Истоки этого словоупотребления видят в поэме Киплинга «Вампирша», по мотивам которой был в 1915 году снят фильм A Fool There Was с Тедой Бара в главной роли.

Для фильма-нуар роковая женщина — такой же неотъемлемый атрибут, как и фигура частного детектива, ведущего расследование^[3]. Классический образ хищницы, которая затягивает главного героя в сети своей лжи, создала Барбара Стэнвик в обойме фильмов сороковых, таких, как «Двойная страховка» (1944)^[3]. Иногда за фасадом роковой женщины кроется ранимая жертва мужчин более расчётливых и могущественных, чем увлечённый ею главный герой. Такова, например, героиня Риты Хейворт в фильме «Джильда» (1946).

Фигура летальной женщины — женщины-паука — наиболее яркое воплощение женственности в мире нуара. Неодолимо соблазнительная, двуличная и ненасытная в постели — её толковали как симптом типичной мужской фобии по поводу женщины как существа, способного оскопить и проглотить жертву противоположного пола. Она бросает вызов патриархальному обществу своей независимостью, своим умом и находчивостью. Она никак не вписывается в расхожее представление о том, что женщина в состоянии полностью реализовать себя в качестве жены и матери. Её внешний вид всегда сексуален, с длинными распущенными волосами, откровенными костюмами, которые подчёркивают длинные, чувственные ноги, а также с ярким макияжем^[4].

Зеркальным отражением образа роковой женщины в литературе романтизма был образ рокового мужчины (l’homme fatal), каковы, например, дон Жуан, Печорин или Хитклифф^[5]. В киноведении этим термином также обозначают мужчину, который встаёт на место роковой женщины в нео-нуарах на гомосексуальную тематику (например, «Керель» Фассбиндера или «Дурное воспитание» Альмодовара)^[6].

Примечания

1. ↑ Toni Bentley. Sisters of Salome. Uinversity of Nebraska Press, 2005. Page 28.
2. ↑ Adriana Craciun. Fatal Women of Romanticism. Cambridge University Press, 2003. ISBN 9780521816687. Page 16.
3. ↑ ^{1 2} Andrew Spicer. Film Noir. ISBN 9780582437128. Pages 90, 100.
4. ↑ Andrew Spicer. Historical Dictionary of Film Noir. Scarecrow Press, 2010. Page 329.
5. ↑ Leo Weinstein. The Metamorphoses of Don Juan. Stanford University Press, 1959. Page 87.
6. ↑ A leading man of the world — Los Angeles Times
7. ↑ Sheri Chinen Biesen. Blackout: World War II And The Origins Of Film Noir. The Johns Hopkins University Press, 2005. Page 146.

Досье на роковую женщину | Будь Здорова

Она производит обычно неизгладимое впечатление – здесь сходятся лед и пламень, искренность и коварство, а страстность и умение безжалостно отказывать. Мужчины ею восхищаются, а другие женщины ненавидят.

Иногда (совсем редко) как-то грустно становится, что годы идут, а из-за тебя не начиналась война, пара красавцев не стрелялась томным майским утром, молодое дарование поэтического толка не посвящало стихов, и коллекция разбитых сердец подозрительно давно не пополнялась.

А история и кинематограф, как назло, напоминают о Елене Прекрасной (сменила парочку мужей, стала поводом к войне, в общем, развлекалась по мелочи), Кармен (погубила влюбленного Хосе), Лу Саломе (разбила сердца поэта Рильке и отца психоанализа Фрейда). Что уж говорить о Настасье Филипповне из бессмертного творения Достоевского. Только выдохнуть можно «Роковая женщина!».

Черная метка

«Рок» и «фатум»… Эти слова с невинным значением «судьба» связаны в нашем сознании исключительно с негативом. Не знаю как вам, а мне слова «добрый рок» на глаза еще не попадались. Вот и неординарные женщины, которых мы называем роковыми, как бы отмечены символической черной меткой, сигнализирующей об опасности. Они вошли в историю не как поэтессы, красавицы, умницы, а как la femme fatale, королевы среди женщин, прославившиеся любовью, которую испытывали к ним.

Правда, отказывать им в выдающемся уме и своего рода гениальности негоже… А вот насчет красоты… Роковая женщина – это не модельного роста роскошная блондинка с параметрами 90-60-90. Глядя на портреты тех самых «роковых», мы частенько удивляемся: «Ничего же особенного, что в них мужчины находят?». О внешности таких женщин можно сказать одно – они могут быть некрасивыми, но заметными и эффектными будут всегда и в любой ситуации.

Роковую женщину можно описать примерно так: ухоженность, кошачья пластика, голос чаще низкий, богато интонированный. Женщины этого типа могут быть как безупречно красивы, так и просто миловидны. Макияж может быть как спокойным, так и вызывающим – здесь уж дело вкуса самой дамы. Ее очарование, изрядно сдобрено эксцентричными нотками и где-то да проявится: в прическе, одежде, манерах. Для роковой женщины характерны пристрастие к необычным нарядам, экспериментам над внешностью и свой собственный ни на что непохожий стиль. Для нее не существует модных тенденций, она сама создает моду, никогда ей не подчиняясь.

Эта женщина производит обычно неизгладимое впечатление – здесь сходятся лед и пламень, искренность и коварство, а страстность и умение безжалостно отказывать. Мужчины ею восхищаются, а другие женщины ненавидят. Ее вниманием сложно владеть и практически невозможно принудить к чему-либо. Столь гордая натура может родиться в нищете, но по жизни пойдет как королева.

Основные черты портрета роковой женщины:

• уверенность в себе
• харизма
• острый ум
• оригинальность
• доскональное знание мужской психологии
• склонность к демонстративности
• декларативное пренебрежение к мужчинам
• сексуальность
• огромная, зачастую разрушительная энергетика.
• высокая образованность
• обостренное чувство юмора

Она идет по жизни, смеясь

Что касается шлейфа разбитых сердец и сломанных жизней, то чаще всего роковая женщина не стремится коллекционировать мужчин, просто она оказывается самой яркой и крупной звездой небосклона, притягивающей к себе все, что помельче. Это не куртизанка и не охотница за мужчинами, ее благосклонность не продается – покупателя скорее одурачат и используют.

Роковая женщина не ищет мужского внимания, действуя по дьявольскому завету «сами придут и предложат». А жажду обладания вызывает, в том числе ее недоступность, помноженная на эффектность.

Зачастую та, кого окружающие именуют роковой женщиной, человек, много страдавший и постигший премудрости жизни на своем горьком опыте. В ней нет наигранности или манерности, зато с лихвой искренности и искрометности, недаром таких женщин сравнивают с огнем.

Роковая женщина редко бывает счастливой, сама ее разрушительная природа восстает против спокойного счастья, стихия такого человека – штормящий океан и здесь не место утлым суденышкам. С ординарными мужчинами роковой женщине скучно, с ними она играет: «Что будет, если так? А если эдак? Эх, одно и то же. Ску-учно!». Поэтому если уж la femme fatale останавливает на ком-то свой выбор, то этот человек столь же неординарная натура. Впрочем, процесс распада чувств у таких людей происходит довольно быстро: вчера ты был любим, а сегодня уже не нужен. Поэтому за отпущенные ей годы роковая женщина успевает прожить множество жизней и приобрести опыт за десятерых.

Для творческих натур она бесценная Муза и приправленный сладкой отравой источник вдохновения. Сколько великих поэтов и художников в полной мере раскрылись рядом со столь неординарными женщинами: Дали, Маяковский, Элюар…

Быть счастливым вместе с роковой женщиной невозможно, на то она и роковая, но вот рядом, на периферии ее бурь вполне можно получать удовольствие и не терять самого себя. А за любовь к ней, впрочем, как и за ее любовь, заплатить придется дорого. Чаще всего на ценнике обозначены «лучшие годы», «карьера», «вера в людей», но иногда цена вырастает до рассудка и жизни. «С ней невозможно и без нее никак», – это все о роковой женщине.

Нужно признать (даже не знаю печально это или нет, потому как не восхищаться такими дивами невозможно), что настоящая роковая женщина – вид вымирающий, если не исчезнувший.

Сильные чувства сейчас не в моде, да и двухмерность современного мира, представленного экраном телевизора или листом бумаги, востребует таких же плоских персонажей. Вот и образ роковой женщины стал ассоциироваться с секс-символом. Типичный пример такого рода подмены – Мадонна.

Сегодня найти роковую женщину можно исключительно на окраинах общества потребления: в богеме и различных субкультурах. Увы, это дивы «местного значения», современный стиль жизни и обесценивание индивидуальности чаще превращают прелестных девушек в банальных стерв, нежели в таинственных и загадочных роковых женщин, обладающих талантом притягивать к себе великие натуры.

Роковая женщина и ее типы

Роковая или судьбоносная женщина – это размытое понятие. Обычно считается, что такая особа кому-то разбила сердце, да так, что он за всю жизнь его склеить не смог. Только вот сами жертвы этих роковых дам не могут дать им точного определения.

Вроде бы обычная девушка, но что-то зацепило, как-то так получилось, что расстались, а теперь забыть он ее не может. А вот сама судьбоносная женщина может и не знать, что она для кого-то стала роковой, а для других она совсем обычная. В общем, степень этой самой судьбоносности очень сложно определить, но попробуем выделить типы фатальных женщин.

Муза

Наверное, самый безобидный тип. Муза может ни с кем не встречаться, не заниматься сексом, а просто существовать и иногда встречаться на пути человека искусства. Он может любить ее или просто испытывать от ее вида вдохновение. Но за мгновение (или совсем не мгновение) их встречи он получает импульс, который потом выливается в произведение искусства, всю жизнь потом напоминающее этому художнику или писателю о его музе.

Для обычной девушки художника его связь с музой может быть вполне опасна, конечно, при условии того, что муза с ним знакома и приходит специально, чтобы подарить ему вдохновение. В этом случае велика вероятность того, что их духовная связь перерастет во что-то большее. Придется быть жестокой и поставить любимого перед выбором: либо уходит муза, либо ухожу я. Можно, конечно, жить и все время бояться, что муза окажется коварной, но так вы будете все время как на иголках, а это уже не жизнь. Лучше сразу все решить.

Несчастная любовь

Здесь все четко и понятно. Была любовь, но для девушки она закончилась быстрее, чем для парня. Чтобы стать роковой женщиной, вполне достаточно неожиданно бросить парня прямо на пике его романтичных чувств. Тогда данный статус вам обеспечен. Роковой также можно стать из-за необычных обстоятельств, разлучивших вас, или же строгих родителей, разорвавших союз. О такой любви, как у Ромео и Джульетты, мужчина будет вспоминать очень долго, а может, и всю жизнь.

А девушки, похожие на его несчастную любовь, всегда будут вызывать в нем неопределенные чувства, его будет к ним тянуть, но разум будет отторгать такую привязанность. Еще долго мужчина будет бояться полюбить и испытать такую же боль. Поэтому если вы начали встречаться с мужчиной, который еще не отошел от своей роковой любви, то вам придется несладко. Нужно будет выслушивать эти излияния и склеивать его разбитое сердце. Что же, вам выбирать: нужно или терпеть и ждать, или искать мужчину без таких серьезных травм.

Разрушительница

Если несчастная любовь случается неожиданно, то разрушительница свои действия планирует тщательно. Ее профессия – разрушать чужие жизни. Она как истинный специалист подходит к этому вопросу, врываясь в жизнь мужчины, как ураган. Как только она приходит, ему уже не будет покоя. Она все время будет чего-то требовать, закатывать скандалы и держать на лезвии ножа. Она правильно и методично избавится от его адекватных друзей, которые могли бы предупредить мужчину о том, с кем он связался. Потом разрушительница берется за родственников, она находит причину, почему с ними нужно поссориться и не общаться. После того, как она полностью разрушает мужскую жизнь, понимает, что достигла того, чего хотела, парень оказывается ей больше не нужен. Ведь ей просто нравится процесс.

От такой девицы просто так не избавиться. Даже если она уже бросила свою жертву, то узнав, что у него появилась девушка, она может пересмотреть свое решение. В этом случае дело за парнем. Он или твердо скажет, что любит другую, или будет обычным дураком. А бороться с разрушительницей можно лишь в том случае, если вам чужды принципы морали, только тогда вы сможете победить, а воспитанным и интеллигентным лучше сразу отойти в сторонку.

Роковая женщина

Виктор Ерофеев: Наши гости — писатель Людмила Третьякова, режиссер Александр Зельдович и психолог Борис Новодержкин.

Тема нашей передачи – «Роковая женщина». Случалась ли у вас в жизни роковая женщина? Что это такое? Тема сложная. «Femme fatale» по-французски. И об этом мы поговорим сегодня в предпраздничной, предпасхальной передаче на Радио Свобода.

А почему мы взяли эту тему? Да потому, что… по разным причинам. Дело в том, что роковая женщина – это та самая женщина, которая появляется в нашей жизни и все переворачивает. Помните, у Достоевского — Настасья Филипповна взяла и все перевернула. А так же, кстати говоря, и в «Отцах и детях» — был себе нигилист, а потом пришла Одинцова – и Базаров превратился в несчастного амурного калеку. В общем, масса всяких примеров из мировой литературы. И хотелось бы знать, в начале ХХ века, в то время, когда мы живем вместе с вами, дорогие слушатели, встречаются ли у нас реальные роковые женщины или это просто какой-то миф, это фантом, это видение, и мы, может быть, уже больше никогда не увидим настоящую роковую женщину. Кто такая – роковая женщина?

Людмила, что это такое, на ваш взгляд, — роковая женщина?

Людмила Третьякова: Вы знаете, меня это словосочетание всегда будоражит ужасно. Это очень красиво – роковая женщина. И я, наверное, начну с тезиса, который вас удивит. Я совершенно не верю в то, что на самом деле существуют роковые женщины. Вот вы, трое мужчин, скажите мне, может быть, я не права, но для того, чтобы вообще наш разговор был предметным, давайте все-таки скажем, вот вы, мужчины, что вы считаете? Ведь роковая женщина – это носительница каких-то свойств характера. Что это такое? Мы отдельно поговорим о внешности. Потому что всегда кажется, что это должна быть какая-то несусветная красавица, которая вторгается вообще в вашу жизнь, и после вы вообще вокруг ничего не замечаете.

Виктор Ерофеев: Жгучая брюнетка с красными губами.

Людмила Третьякова: Почему? А блондинка с голубыми глазами? Да сколько хотите.

На самом деле, вы знаете, я, наверное, об этом могу говорить, потому что я очень много вот этих историй просто знаю. И я пришла к выводу, что вообще всякие разговоры о роковой женщине, о героине-красавице, которая буквально подминает мужские судьбы, да и свою, кстати, это закономерно, вы знаете, это такой пиар писателей и поэтов, причем от чистого сердца, ни за какие деньги, эти люди ничего не получают за то, что они награждают этих женщин такими чертами… вот если бы они все были живы, то они бы просто не поверили, что это все написано про них, что они такие, какими их изобразили люди.

Виктор Ерофеев: Понятно. То есть вот есть образ роковой женщины, а есть просто нормальные женщины, которые совсем не роковые, а мы, мужчины, делаем их…

Людмила Третьякова: Да, это ваших рук дело. И поэтому вы первыми становитесь жертвами собственных, как говорится, изобретений.

Виктор Ерофеев: Борис, вы, как психолог, можете нам создать портрет роковой женщины?

Борис Новодержкин: Ну, я, собственно говоря, согласился бы с тем, что было только что сказано. В первую очередь роковая женщина – это инфантильный мужчина. Потому что все-таки слово «рок», «фатум», «судьба»… некоторая женщина, которая, собственно, моею жизнью мужской управляет. И я перекладываю на нее ответственность: «Я ничего не мог с собой поделать – это была роковая женщина». У меня возникают только какие-то негативные ассоциации. Это такая женщина-стерва, женщина-манипулятор, с одной стороны. Но с другой стороны, этого не бывает без мужчины, который хочет играть в ту же самую игру.

Людмила Третьякова: Совершенно верно.

Борис Новодержкин: И вот такой безответственный мужчина говорит: «Я ничего не мог сделать…».

Людмила Третьякова: Он ей подыгрывает, да.

Борис Новодержкин: В этом смысле роковая женщина – это такая женщина-мама, но вот мама-вамп – какой-то такой образ у меня возникает.

Виктор Ерофеев: Хорошо. А можно ли сказать, что раньше было их побольше? То есть получается, что теперь мы, мужчины, перестали играть в эти инфантильные игры? Мы поумнели, стали более взрослыми?

Борис Новодержкин: Я не думаю, что их раньше было больше или меньше. Я думаю, что вот то, что в прошлом, это проще мифологизировать, создавать из этого некоторые фантомы. И сейчас мужчина, попавшись на крючок такой роковой женщины и объясняя свои инфантильные и зачастую безответственные поступки, может сказать: «Ну как же, посмотрите, а великие, а литература… Ведь было же это. Я же не придумал». И в этом смысле это некоторые наши фантазии по поводу прошлого. А мне, конечно, как психологу, который занимается все-таки человеком индивидуально, хотелось бы посмотреть вот на эти конкретные отношения. Я представляю себе вот этих роковых мужчин, вот фильм «Есенин», и вот там он представлен в виде очень симпатичного человека. Но я могу представить себе, сколько, действительно, женщин пострадало, и насколько такие люди… мы просто не знаем сейчас об этом, но я думаю, что если женщины страдали, то это были тоже достаточно инфантильные и безответственные мужчины, в том числе и среди великих.

Александр Зельдович: Я просто хочу немножко украсить разговор. Я считаю, что роковые женщины есть. Во-первых, я лично знаю пару таких многолетних страстей, которые проходили на моих глазах. Но дело даже не в этом. Я считаю, что роковая женщина – на самом деле это довольно сильный наркотик. Потому что не случайно мы помним про подобные персоны отчасти в связи с людьми, которые занимались тем или иным творчеством. Просто человек, часто писатель, он как бы часто нуждается в наркотике, то есть в чем-то, что искривляет реальность. То есть как бы реальность… Зачем нужен наркотик? Чтобы пространство как бы теряло свою определенность. И очень часто, когда нет химии, а скажем, есть женщина, то женщина меняет или уничтожает определенность этого самого пространства. А для этого она должна себя вести определенным образом. Она должна манить. И это такая яма. Она должна манить бесконечно, и она должна быть в своей предсказуемости абсолютно непредсказуемой. Это такая яма, куда можно падать всегда. И как любой наркотик, она, соответственно, предает мироощущению вот ту самую остроту, которая и ищется. И из этого вытекает много всего.

Виктор Ерофеев: Это интересная точка зрения.

У нас уже есть телефонные звонки. Здравствуйте. Анна Александровна из Москвы, что вы думаете о роковых женщинах?

Слушатель: Здравствуйте. Я думаю, что роковая женщина, она бывает и положительной, и отрицательной. Можно встретить женщину… ведь роковая женщина – это как бы по судьбе женщина. И вот роковая женщина положительная может перевернуть жизнь мужчины в положительную сторону. А бывает так, что роковая женщина, она отрицательная, просто стервозная женщина. Вот мне кажется, что и вот такие бывают женщины.

Виктор Ерофеев: Анна Александровна, а вы когда-нибудь себя рассматривали как роковую женщину в жизни?

Слушатель: Да.

Виктор Ерофеев: А вот расскажите.

Слушатель: Вы знаете, именно в положительную сторону.

Виктор Ерофеев: То есть помогли мужчине стать лучше?

Слушатель: Да. Я настолько повернула жизнь человека на 180 градусов… и именно в положительную сторону. Человек добился очень многого в жизни, не имея… ну, естественно, там была светлая голова, конечно, кто бы спорил. Но, тем не менее, просто повезло человеку, что встретил – уж простите ради Бога – меня.

Виктор Ерофеев: Встретил Анну Александровну. Анна Александровна, спасибо. И с наступающим вас праздником!

Я вот что хочу обсудить. Это важная тема, кстати говоря. Действительно, не понятно, вот женщина, которая приносит мужчине счастье, она может быть роковой или у нее какое-то другое название. Борис, так женщину, которая приносит счастье мужчине, можно считать роковой?

Борис Новодержкин: Я в связи с этим хотел бы вернуться к сравнению женщины с некоторым наркотиком. Вот это как водка: можно стать алкоголиком, а можно выпить, в какой-то ситуации расслабиться, поднять себе настроение.

Виктор Ерофеев: А можно остаться пьяницей.

Борис Новодержкин: Да, можно остаться пьяницей. И это не зависит непосредственно от женщины, это зависит от мужчины, это зависит от того, в какой контакт входят эти два человека. Ну, не существует одно без другого. Я думаю, что один мужчина может сделать из роковой женщины негативную роковую женщину, другой – позитивную. Но почему-то эта добавка «роковая», она меня в любом случае смущает. Потому что эта добавка говорит как бы о том, что это делается со мной – либо в плюс, либо в минус, а без нее, получается, я – никто. И вот такое слияние, такой вот симбиоз. Это такая постановка, в любом случае, этой женщины выше себя, приписывание ей некоторых особых качеств. Поэтому, ну, не хочешь – не пей.

Виктор Ерофеев: Кстати говоря, тут есть связь с наркотиком. То есть вот есть некоторая зависимость от этой женщины. Правда, Саша? То есть ты попадаешь в эту зависимость, она становится тебе необходимой, кто бы она ни была, как бы она ни выглядела. Она может быть вообще замухрышкой страшной, но при этом ты к ней присосался, и она начинает тобой крутить.

Александр Зельдович: С другой стороны, водка тоже бывает разного разлива. Нет, я думаю, что на самом деле не нужно у этих женщин, которые обладают способностью так притягивать, отнимать никакого таланта и одаренности. Потому что, конечно, можно подсесть на мыльную воду, но все-таки тут меньшая вероятность, чем на что-то реально ценное и реально красивое. И потом, когда, действительно, бывает невероятной красоты женщина, просто абсолютной красоты, и вот в этом смысле, так сказать, настолько поразительна, и как бы через них просто Бог смотрит. И это настолько странно, что это не может не шокировать. Когда на нее смотришь, — это все равно, что стоять на Эвересте и глядеть вниз. Потому что, ну, в них отражается…

Виктор Ерофеев: И она тогда нужна для того, чтобы вместе с ней посмотреть с Эвереста вниз, правильно?

Александр Зельдович: Она, наверное, даже не нужна. Просто в них отражается совершенство создания. Она нужна, наверное, просто для того, чтобы как-то так чувствовать себя несколько более наполненно и более осмысленно. Потому что это все-таки пример некоего совершенства.

Виктор Ерофеев: И нам звонит Аркадий из Петербурга. Здравствуйте. Аркадий, как у вас с роковыми женщинами?

Слушатель: Здравствуйте. У меня лично все замечательно. Но я не согласен, Виктор Владимирович, с таким вашим выражением относительно мужчин: «Ты к ней присосался…», — мол, нельзя никаким образом от нее отсосаться.

Виктор Ерофеев: Расскажите о вашей точке зрения.

Слушатель: Моя точка зрения следующая. У нас, обратите внимание, на 80 процентов судьи в судах – женщины. Мужчины в основном истцы, а не женщины. Помощники прокуроров, которые выступают в гражданском процессе, — женщины.

Виктор Ерофеев: Хорошо. Интересно.

Слушатель: Обвинители – женщины. И разве нельзя их назвать роковыми, когда они дурят радиослушателей Радио Свобода, скажем даже так?..

Виктор Ерофеев: Хорошо, Аркадий. Интересная точка зрения. Действительно, если вспомнить судью Ходорковского… В общем, женщины-то бывают на самом деле роковыми.

Все-таки, Людмила, давайте еще раз вернемся к тому, можно ли назвать…

Людмила Третьякова: Нет, вы знаете, я просто в шоке. Я от вас, всех троих, просто в шоке. О чем вы говорите?! Вы понимаете, насколько это мужской мир, что даже сейчас при теме «Роковые женщины» вы их рассматриваете в качестве какого-то лекарства, в качестве какого-то дополнения своей жизни – плохого, хорошего, удовольствия или, наоборот, неудовольствия. Никто из вас не рассказал: а что это вообще такое, что должно быть в такой роковой женщине. Мы же знаем вообще…

Виктор Ерофеев: Нет, Саша рассказал.

Людмила Третьякова: Да, вот единственный – Саша.

Виктор Ерофеев: Это такой идеал, это такая гармония, это такая красота, что смотришь на нее и представляешь себе через нее, через ее глаза, что с нами говорит какое-то серьезное, высокое создание, я не знаю, Бог или не Бог, но что-то такое, от чего цепенеешь. Хотя, с другой стороны, я вот слушал Сашу и думал: «А вот Лиля Брик – ну уж каким она была Эверестом… А тоже была роковой».

Людмила Третьякова: Вот вы посмотрите, как обожествлена эта дама. Кстати, вы вот затронули… вы сами напомнили эту фамилию – Лиля Брик, что меня всегда вообще в какой-то ступор вгоняет. Ведь вы подумайте, женщина вообще… ну, я не знаю, какие вы ее фотографии видели, наверное, плакатные. Я видела ее разные фотографии. Опять же не в этом дело. Вероятно, очень умная, очень преследующая свои какие-то цели. Посмотрите, с одной стороны, Ося Брик, который, так сказать, вроде бы никуда не отлучается, а с другой стороны…

Виктор Ерофеев: Вот! Точно! Людмила, кстати говоря, для Оси Брик она же не была роковой женщиной.

Людмила Третьякова: Она была очень удобной женщиной. Потому что к Осе через Лилю перетекали, так сказать, как бы немалые средства от нашего всеми уважаемого Владимира Владимировича.

Виктор Ерофеев: Только напомню, что это был Маяковский.

Людмила Третьякова: Да, напомним. Но об этом все знают. С одной стороны – Ося как бы бестрепетный, а может быть, просто очень умный, а с другой стороны – наш Владимир Владимирович, с его машинами, перегоняемыми из Парижа, с его шутками… Ну, извините, вы знаете, вот говорят… Да, сейчас даже выставка в Москве будет «Лиля Брик. Femme fatale». Вы знаете, на мой взгляд, вот эта ситуация обрисовывается очень хорошим русским словом, которое, конечно, я не рискую в прямом эфире произносить.

Виктор Ерофеев: А на какую букву начинается это слово хотя бы?

Людмила Третьякова: Ладно, я вам после передачи скажу.

Виктор Ерофеев: Нет, хотя бы намекните, что…

Людмила Третьякова: Вы понимаете, что это…

Виктор Ерофеев: Но не стерва все-таки. Заинтриговали.

Людмила Третьякова: Ну что вы?! В стервозности что-то есть… Это хуже, я бы сказала. Но такая ситуация была.

Виктор Ерофеев: В общем, я знаю только одно слово, которое нельзя произнести в эфире, говоря о женщине.

Людмила Третьякова: И вы его знаете, и я его знаю. Не будем произносить. Такие ситуации были в истории. И Лиля Брик со своим Осей не первая, и я думаю, что даже и не последняя. Мы все-таки говорим немножко о другого типа женщинах.

Виктор Ерофеев: Мы говорим о разных. И хотим понять, где же все-таки роковая женщина.

И давайте послушаем Ирину Евгеньевну. Здравствуйте.

Слушатель: Добрый вечер. Вы знаете, мне кажется, что такой типичный – это рассказ Куприна «Поединок». Вот там – роковая женщина. Ну, есть определенного типа мужчины увлекающиеся, меняющие женщин. И вдруг какая-то дама не ответила на призыв. А есть очень много дам таких, которые ускользают… Понимаете, роковыми не называют женщин любящих, открытых, преданных, чистых. Согласитесь со мной.

Людмила Третьякова: Совершенно верно.

Слушатель: А чаще всего это женщины, которые любят многих и которые не даются в руки, не дают подойти к ним близко.

Виктор Ерофеев: Ирина Евгеньевна, а это хорошо или плохо, что такие женщины есть на свете?

Слушатель: А я не знаю. Плохо то, что не любят искренних и теплых.

Виктор Ерофеев: Понятно. Значит, роковая женщина – это не теплая женщина?

Слушатель: Теплую женщину роковой не назовешь.

Виктор Ерофеев: Ирина Евгеньевна, спасибо за ваше мнение.

И вот что нам написал Андрей из Одинцово: «Здравствуйте. Отвечаю на ваш вопрос – кто такая роковая женщина? Я думаю, что это женщина с мужским характером, не от кого не зависящая, хозяйка дома и семьи, держащая мужчину под каблуком».

Саша, держит ли роковая женщина мужчину под каблуком?

Александр Зельдович: Не думаю. Весь как бы смысл в том, что до нее как бы дотянуться сложно. Я говорю, что это такая яма, куда можно постоянно падать. Наступит каблуком… ну, может быть, есть какие-нибудь мазохисты, но это все-таки некая статика, это уже скучно, тут уже другие отношения. А это вот такая бесконечность.

Виктор Ерофеев: Эмиль Викторович из Москвы, каково ваше мнение? Здравствуйте.

Слушатель: Добрый вечер, господа. Мое мнение такое. Роковая женщина – это женщина с большим отрицательным зарядом, которая неожиданно и роковым образом меняет судьбу мужчины. Пожалуйста, примеры: Манон Леско, Кармен, Далила, Любовь Александровна Дельмас и так далее. Таково мое мнение. Благодарю вас.

Виктор Ерофеев: Спасибо, Эмиль Викторович.

Борис, пожалуйста, каково ваше мнение по поводу мнения Эмиля Викторовича?

Борис Новодержкин: Я все время ждал, когда вы мне дадите слово в связи с тем, о чем говорили только что, чуть раньше. Вот здесь речь идет не о красоте, а вот то самое не произнесенное слово – о сексуальности. Как в том анекдоте: на трамвае прокатил, мороженое купил, в кино сводил, не дала – вот то самое слово. То есть вот это та самая женщина – женщина-«динамо», скажем так, которая умеет манипулировать мужчинами, используя свою сексуальную привлекательность. И чем больше она это делает, чем больше она показывает свою доступность – и возникает то самое слово, и когда мужчина подходит, а она отходит от него – вот это и есть та самая сексуальность. И сексуальность является, в отличие от красоты, действительно, некоторой такой наркотической вещью. Вот от секса мы зависим, физиологически зависим. От красоты физиологически мы не зависим. И тут та самая пропасть, о которой говорил Александр, когда она играет, играет, играет, но сама она в этом смысле тоже так же обречена. Потому что она не может сказать «да». Она вынуждена играть в эту игру. Или когда она сказала «да», сделав один шаг вперед, она вынуждена сделать два шага назад. И это такие разрывающие головной мозг мужчины отношения, это те самые постоянные страсти, ну, в общем, в какой-то момент мужчина тоже от этого устает. А она, повторяю, сидит сама на этом крючке. Она таким способом – этой сексуальностью – постоянно привлекает и поддерживает внимание мужчины. Но, в конечном счете, такого рода (я, скорее, уже женщину-стерву сейчас описываю), конечно, это та женщина, у которой проблемы с самооценкой. Поэтому она так себя и ведет.

Виктор Ерофеев: То есть у нее очень высокая самооценка…

Борис Новодержкин: Заниженная самооценка.

Виктор Ерофеев: У нее заниженная самооценка? Интересно.

Борис Новодержкин: Конечно. Если человек уверен в себе, так зачем ему играть в эти игры?.. А со стороны это выглядит как завышенная самооценка. Она может преподносить себя как неписанную красавицу, она может постоянно рассказывать истории о сломленных мужских сердцах, но если у человека нет вопросов с этим, если она в себе по-настоящему уверена, тогда она не играет просто в эту игру.

Виктор Ерофеев: Людмила Ивановна из Смоленской области, каково ваше мнение о роковой женщине? Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Мнение мое самое высокое, заинтересованное. Вот такой вопрос, и конечно, злободневный для России. Увеличится ли число роковых женщин, если, допустим, хотя бы в масштабах одной страны, как Россия, группы женщин, ну, до ста человек, несколько десятков, разбросать по всей стране по медпунктам, кого-то – в школу, и оставить их жить, как это повлияет на количество роковых женщин? Для Радио Свобода эта тема очень важная. А для нас – актуальная.

Виктор Ерофеев: Интересно.

Саша, прокомментируй, пожалуйста, мнение Людмилы Ивановны.

Александр Зельдович: Я считаю, что этого делать не надо. Видимо, Людмила Ивановна имела в виду, что типа не до жиру, не до роковых женщин, когда нет медпунктов, денег, если я правильно понимаю. То есть просто как бы нищета, и не до того.

Людмила Третьякова: Да, вероятно.

Виктор Ерофеев: Так что ж получается, что если разруха послереволюционная, то уже нет роковых женщин? Я помню, что, например, в романе «Циники» Мариенгофа, там роковая женщина появляется в самый расцвет разрухи. Мне кажется, что они могут появиться когда угодно. Вот Людмила мне рассказывала до передачи, что она занималась куртизанками, а они же тоже были роковыми женщинами французскими. Правда?

Людмила Третьякова: Да, безусловно.

Виктор Ерофеев: И, по-моему, они могли появляться тогда, когда население Франции не жило так, как, допустим, живет сегодня. Не надо думать, что роковая женщина появляется только в расцвете…

Людмила Третьякова: Нет, это не связано. Это некая данность. И поэтому я совершенно не согласна с тем, что роковая женщина – это женщина, которая сидит на каком-то… ну, подцеплена что ли, скажем так, на сексуальный крючок. Дело в том, что я просто читала их собственные… ну, кто вел дневник, кто писал письма. Роковая женщина – это женщина, которая любит, умеет и знает, доподлинно знает, как управлять мужчиной. Она всегда предпочитает быть от него абсолютно независимой, и это исключает и сексуальную зависимость. В основном это очень холодные женщины. Вот всегда кажется, что это как бы Кармен такая – страстная, рвущая на себе юбки, а на возлюбленном – мундир ли что-то еще. Ничего подобного! Наоборот. Вот у них, насколько я знаю…

Виктор Ерофеев: То есть фригидная женщина?

Людмила Третьякова: Да. Это, действительно, какая-то патология. А в общем-то, это… может быть, господин психолог подтвердит мои слова, что, может быть, в этом нет парадокса. Они всегда владеют собой и ситуацией. А вот такая привязка к мужчине, она лишает возможности просто ежеминутно им управлять.

Виктор Ерофеев: Людмила, я думаю, что в истории русской культуры была одна, действительно, роковая женщина. Она ударила сразу по двум мужчинам, каждый из которых был, в общем-то, не лишен великих даров. Смотрите, это была Полина Суслова, которая была возлюбленной Достоевского. А потом она даже стала женой Розанова, который женился на «грехах Достоевского», скажем так. И я не думаю, что она была холодной и управляла, но она была такой беспощадной… Она давала возможность Достоевскому влюбиться в нее. Она была очень интересная. Он хотел с ней делиться, он хотел, чтобы она читала его произведения, чтобы она его обожала. А она взяла и завела роман с испанским студентом. А потом, когда это все рухнуло, все погорело, то Достоевский получил единственную возможность создавать таких женщин, и он создал целый ряд таких роковых женщин, включая и Настасью Филипповну, опираясь на опыт с Полиной Сусловой.

В то же время, но потом уже Розанов Василий Васильевич, великий русский философ, он обжегся опять-таки на этой Полине Сусловой, хотя она была уже старшего его на 20 лет. И когда она его бросила, он писал ей жалобные письма, что «может быть, мы как-то помиримся…», а она ему писала беспощадно. Она писала: «В России столько много брошенных мужчин — тысячи, а ты воешь, как голодный волк». Беспощадная совершенно.

И я думаю, что такая женщина была и у Бродского, из-за которой, видимо, из-за этой несчастной любви Бродский решил достичь всего, чтобы потом сказать: «Ты посмотри, ты меня бросила, а я достиг всего». Видимо, это какая-то необходимая для творческого человека…

Я тут согласен как раз с Сашей, это гора Эверест, которая… может быть, это гора, которая только для него – Эверест. Как с Лилей Брик. Я ее видел в конце жизни. Ну, не была она… вот для меня она не была никакой роковой женщиной. Была немножко хищная женщина с большим количеством бриллиантов. Но не произвела она на меня такое впечатление. Не знаю… Что касается Кармен, то мне кажется, что мы преувеличивали, называя ее роковой женщиной. Она была роковая для мужчин, кстати, вот тема – для одного мужчины.

Александр Зельдович: На самом деле это, как правило, всегда бывает для очень небольшого количества, ну, для одного, может быть, для двоих. Это всегда, по большому счету, биографическое совпадение. Не бывает случайных встреч. На самом деле, видимо, вот это искушение бывает именно вот для этого мужчины, и зачем-то это нужно. Для любого другого она может поворачиваться другой стороной.

Виктор Ерофеев: Вот не было бы у Достоевского такой Полины стриженой… Он их не любил, этих стриженых, эмансипированных…

Людмила Третьякова: Нигилисток этих, да.

Виктор Ерофеев: У него там были совсем другие женщины, другие отношения и так далее. Но пришла эта нигилистка стриженая – и все. Они носились по Европе, он просто изнемогал. А потом пришла Анна Григорьевна Сниткина – и все уравновесилось. Но он о ней никогда и ничего не написал, и думать вообще не думал о ней.

Людмила Третьякова: Но, слава Богу, она ему помогла вообще написать.

Виктор Ерофеев: Вот тут не понятно, кто и кому помог. То есть помогла ли Полина сделать Достоевского Достоевским… А она ему помогла чисто только в плане стенографическом.

Людмила Третьякова: Вот опять разговор идет о мужчинах. Женщина – как прилагательное. А я, например, настаиваю на этой теме, что я хочу, чтобы в России было как можно меньше роковых женщин. Нам сейчас этого не надо.

Виктор Ерофеев: Ольга пишет: «Роковых женщин стало меньше за последние 50 лет. Потому что 80 процентов женщин красят волосы и делают «химию», теряют артистическую способность, привлекательность, притягательность. Доказательства – результаты тестирования доктора Хефнера из США. Он прислал на ТВ результаты, что крашеные блондинки глупее некрашеных». Вот Ольга у нас выступила в качестве роковой женщины.

И слушаем Виктора из Петербурга. Здравствуйте. Виктор, каково ваше мнение о роковых женщинах? И были ли они в вашей жизни?

Слушатель: Здравствуйте. Не хотите ли вы услышать морскую историю о роковых женщинах?

Виктор Ерофеев: Будьте добры.

Слушатель: Причем здесь будет хорошо видна и технология, как они действуют, потому что эксперимент проходил в совершенно, так сказать, космополитических условиях.

Виктор Ерофеев: Интересно.

Слушатель: Мы работали на круизном лайнере. И была у нас одна официантка. Причем это было в районе Кипра, так что она могла выходить из пены, прямо как Афродита, к туристам. И вот представьте американских туристов, которые совершенно не знают типов наших женщин, которые с ними никогда не сталкивались. И вот многие из них мне говорили: «Знаете, у вас все официантки красивые. Но одна!..». Вот эту одну они определяли сразу.

Виктор Ерофеев: А чем она отличалась, Виктор?

Слушатель: Знаете, физически, да, она привлекательная была. При этом образование у нее было 8 классов. Она была очень горделивая и отстраненная. И в ней было то, что американцы называют «sex appeal» («половая зазывность»). Многие не понимают, что это означает по-русски, и говорят «сексапильность». И вот на нее мужчины обращали внимание сразу. А уже из того круга тех, кто обратил внимание, она выбирала себе потенциальных жертв. Жертвы, я вам скажу, стояли просто в очередь.

Для усиления своей «sex appeal» она пользовалась двумя несложными инструментами. Первое – это алкоголь. Мужчина вечером должен быть немножко подшофе. Приходит он с работы – «рюмочку выпей». Когда мужчина молодой и здоровый (а она еще выбирала) немножко выпьет, то, конечно, его тянет на приключения. И вот тут-то ее и нет. В этот момент никаких приключений она ему не предлагает. Мужчина на взводе. Она с ним, допустим, идет гулять – и вдруг исчезает. Он бегает, ищет ее по парку, а она где-то сидит под кустом. У него уже хлещут эмоции через край.

Виктор Ерофеев: Виктор, что бы вы с такой женщиной сделали, если бы она убежала от вас?

Слушатель: Я не знаю. Я расскажу, что она с другими мужчинами делала. Для алкоголя нужны деньги. Первый муж у нее был ГАИшником, наполовину армянин, наполовину еврей. Этот армянин сел на 15 лет за убийство, потому что он не мог ей обеспечить тот уровень жизни, который она требовала: постоянно деньги, постоянно деньги… Ехал какой-то бизнесмен, он его грохнул, взял эти деньги, а в результате сел.

Виктор Ерофеев: Вот она, действительно, для этого армянина была роковой женщиной.

Слушатель: И не только. Вот на моих глазах, на судне офицер, который отвечает за кассу, она связалась с ним. В результате, в конце рейса – растрата. Этого человека выгоняют из пароходства, он все компенсирует. С нее – как с гуся вода.

Виктор Ерофеев: Вы знаете, надо сказать, что, действительно, наша слушательница из Смоленской области не права, говоря о том, что нет роковых женщин в наше время, потому что надо строить медпункты, и на роковых женщин нет времени. На самом деле, действительно, такая официантка… Очень интересную историю Виктор рассказал. Мне тоже кажется, что иногда на таких судах… тем более что любое судно, оно же превращается в театральную площадку.

Людмила Третьякова: Это – театр. И это театр для нее, для одной актрисы.

Виктор Ерофеев: Да. И там возникает роковая женщина, которая начинает крутить мужчинами. Вот надо же, и кассир уже деньги…

Людмила Третьякова: А вы обратили внимание, с чего Виктор начал свой рассказ? Он употребил слово совершенно идеальное, которое ложится на женщин такого типа. Он сказал: «У нее технология». Понимаете, чем они вот лично мне антипатичны, ну, просто антипатичны. Очень часто у этих женщин нет живого, искреннего чувства. Тут действует расчет, технология, какой-то…

Виктор Ерофеев: Не могу полностью согласиться. Борис, пожалуйста.

Борис Новодержкин: Вот я тоже здесь не со всем согласен. Я понимаю, что, конечно, мы приходим к тому, что роковая женщина есть некоторое абсолютное зло. Но я хотел бы сказать еще и о том, что вот такого рода манипулятивное поведение – это психология чистой воды. Вот это закрепляется: «Именно таким образом я могу привлекать других людей, в частности мужчин, именно играя с этой самой сексуальностью». Она абсолютно при этом, конечно, может быть фригидной, но она знает, что такое сексуальность, она знает, чем она привлекает.

Людмила Третьякова: Да, она знает, что это за крючок.

Борис Новодержкин: Но она не может при этом, действительно, отдаться мужчине, она не может расслабиться, она не может получить то, чего она действительно хочет. Это каждый раз повторяющаяся история с этими людьми, которыми она манипулирует. Она не может остановиться. Она боится, что если она остановится, если она перестанет манипулировать, то тогда она станет не интересной. Если она не будет убегать… О чем думает курица, когда бежит от петуха? «А не слишком ли быстро я бегу». Но она не может бежать настолько медленно, чтобы он ее догнал, и она не может остаться. Это те женщины, которые разрушают серое вещество головного мозга мужчин, когда на пределе счастья – и секс, и все замечательно, и в этот момент она говорит: «Ты знаешь, дорогой, мы вынуждены расстаться. Так будет лучше для тебя». Все, он сходит с ума. «Почему?!..». «Ты не знаешь меня. Ты не знаешь моего характера. Я – роковая женщина. Я погублю тебя». И она видит, как он бросается на нее. А она остановиться не может. Она вынуждена бежать. В этом смысле вот тот образ, который вы сейчас описывали, в глубине своей это человек страдающий.

Виктор Ерофеев: Она страдающий человек?

Борис Новодержкин: Да, она страдающий человек. И она не может остановиться.

Виктор Ерофеев: Саша, пожалуйста.

Александр Зельдович: Конечно, я согласен. Но я хотел бы сказать, зачем они нужны.

Людмила Третьякова: Ах, пожалели вы бедных, страдают они…

Александр Зельдович: Нет, я хотел бы сказать две вещи. Во-первых, зачем они нужны. Потому что все-таки в жизни должна быть некая загадочность. А загадочность всегда носит такой сексуальный характер. Это некая загадка с сексуальным оттенком. Не бывает несексуальной загадочности, а тогда это просто некая научная…

Виктор Ерофеев: Вот эта официантка, о которой Виктор рассказал, точно с сексуальным, афродитским оттенком.

Александр Зельдович: Ну, вот для этих людей, которые за ней бегали по парку, она, конечно, была, наверное, загадочной.

А потом, всегда на самом деле возникает такой взгляд со стороны, который не понять. Всегда вот эти девочки, которые травятся от любви и лежат потом в ожоговых отделениях, которые выпили эссенцию, у них обычно фотки этого мальчика (Пети или Вовы) с собой, из-за которого они эту эссенцию выпили. И вот посмотрев на фотку этого мальчика, ну, невозможно понять, стоит ли он сожженного пищевода. И ясно, что не стоил. Поэтому со стороны это увязать почти невозможно.

Людмила Третьякова: Ну, относительно фоток… если посмотреть на фотки дам, из-за которых пущены пули в лоб или растрачены миллионные деньги, то тоже смотришь: «Мама дорогая! Из-за чего, собственно, столько…».

Виктор Ерофеев: Может быть, некоторые были нефотогеничными.

Александр Зельдович: В этом-то и есть прелесть и тайна: из-за чего же?..

Виктор Ерофеев: Я как-то раз написал статью о Распутине, и рассуждал о том, почему он был такой сильный, вот роковой мужик такой в истории России, не женщина, а мужик. И вдруг мне пришла в голову мысль о том, что побеждает тот, кто меньше любит. Мне кажется, что роковая женщина, она может любить, но она всегда чуть меньше любит.

Людмила Третьякова: Совершенно точно. Вот это идеальная фраза.

Виктор Ерофеев: И ты начинаешь спотыкаться…

Людмила Третьякова: Роковая женщина – это та женщина, которая меньше любит.

Виктор Ерофеев: Она начинает тебя побеждать, потому что ты ее больше любишь и ты от нее больше зависим. И тут еще мне очень понравилось насчет Эвереста, Саша, в том плане, что, действительно, через нее и Бог может посмотреть. Но ты спотыкаешься, ты хочешь к этому божеству добежать, а она тебя всегда чуть меньше любит. Вот ты ей столько… а она тебе чуть меньше.

Александр Зельдович: Зато ты идешь.

Виктор Ерофеев: Да. А если было бы больше, разгоряченность ее, может быть, тебя бы и остановила.

Александр Зельдович: Может быть.

Виктор Ерофеев: Давайте послушаем Геннадия Анатольевича из Кисловодска. Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Конечно, есть роковые женщины. И это из-за любви все бывает. Вот у меня сын погиб, ему 18 лет было, и тоже вот такие обстоятельства трагические. Это взрослые понимают, что любовь… надо сдерживать чувства. Конечно, так бывает. И из-за женщин все беды… ну, из-за девушек, конечно. Он-то был молодой, ему 18 лет было.

Виктор Ерофеев: А девушка-то стоила того?

Слушатель: Ну, он хотел показать, что он там где-то пройдет… И случилась вот эта трагедия.

Людмила Третьякова: Это обычная история.

Слушатель: Да, обычная история. Сколько из-за женщин бед и страданий… Если бы объясняли все время детям, что надо вот так… Это мы уже понимаем, когда возраст соответствующий. А сколько таких… их в армию забирают, а они там страдают, переживают. Поэтому женщин и больше в России, да и вообще в мире, наверное, по численности, а мужчин меньше – они страдают, переживают, у них сердце больное, они меньше живут в России.

Виктор Ерофеев: Геннадий Анатольевич, вы как-то вдруг затронули личную струну…

Слушатель: Он же мне сын, а я его отец… Понимаете?

Виктор Ерофеев: Очень тяжелая история. Борис, может быть, действительно, обратиться к молодым людям, сказать, что «притормозите, ребята, не слишком увлекайтесь вот этими опасными играми».

Борис Новодержкин: Да. Я как раз хотел рассказать вторую часть этого анекдота с курицей и петухом. Вот о чем думает умный петух, когда бежит за курицей: «Не догоню, так хоть согреюсь». То есть должно быть что-то еще. И если вот эта зависимость, о которой говорил Александр, в лечении любой зависимости речь идет о том, чтобы была какая-то альтернатива, и было бы несколько альтернатив. Но то, о чем я говорил в самом начале, бывает так, что выбрав для себя эту роковую женщину, я переношу на нее ответственность за все свое поведение. Я ей ту самую свободу отдаю добровольно. Вот это самый важный момент. И в этом смысле, конечно, такие громкие слова – момент личностного развития, как раньше говорили, гармонично развитая личность, которая может направлять свою энергию в разные русла. Конечно же, люди великие, о которых здесь шла речь, они как бы черпали энергию, но они были зависимыми от своей писательской деятельности, например. И эти вещи были связаны. Но, вообще говоря, свобода начинается тогда, когда хотя бы три вещи существуют, есть выбор. Когда что-то одно – это зависимость. Когда два варианта поведения – это постоянный конфликт с самим собой. А вообще говоря, оптимальный вариант – семь плюс-минус два. Вот количество женщин или мужчин, которых надо иметь вокруг себя. Почему семь плюс-минус два? Потому что это объем кратковременной памяти человека – так, чтобы имена не забывать, так, чтобы на чем-то не циклиться в момент выбора. Вот потом, когда ты уже выбрал этого человека, уже приложив сюда и холодный рассудок, тогда нормально. Но когда люди ко мне приходят брошенные кем-то, то они с неизбежностью наступают на те же самые грабли, находят опять такую же «роковую» женщину. Ну, пусть их будет несколько.

Людмила Третьякова: Но вы понимаете, к этому-то приходишь тогда, когда ты уже взрослый. А юность – это максимализм: «Это – единственная». Она может быть кривулей, а он считает, что это красавица, и больше ничего подобного он не встретит. Поэтому и происходят эти трагедии.

Виктор Ерофеев: Вот поэтому, собственно, мы и взяли эту тему. Я не ожидал такого трагического звонка из Кисловодска.

Людмила Третьякова: Спасибо Геннадию Анатольевичу, что он поделился. Это очень тяжелая…

Виктор Ерофеев: Да, спасибо, что вы поделились. Потому что мы можем говорить о зависимости, мы можем говорить о творческой необходимости иметь такую женщину, но когда предстаешь перед фактом смерти сына, то, в общем-то, лучше помолчать.

Людмила Третьякова: С возрастом вырабатывается иммунитет против…

Виктор Ерофеев: Александр из Петербурга нам звонит. Здравствуйте.

Слушатель: Добрый день. Вот после последней темы, когда ракурс хотелось поменять, но все-таки я продолжу свою борозду. С двух цитат зайду. Пушкин: «К чему, несчастный, я стремился? Пред кем унизил гордый ум? Кого восторгом чистых дум боготворить не устыдился?..». Ответ Вертинского: «Я люблю из падали создавать поэмы, я люблю из горничных делать королев…». По-моему, вся проблема роковых женщин… Вообще термин, насколько я знаю, появился в романтизме. И «Манон Леско» — почему это романтическое произведение? Потому что вот такая канва, такая структура трагедии. И я глубоко убежден в том, что… хорошо знаю творчество Блока. И здесь упоминали Дельмас, из-за которой Блок собирался покончить жизнь самоубийством. Совершенно земная, совершенно румяная и так далее. Но вот Блок ее такой выдумал. И сам из нее придумал роковую женщину, из-за которой он готов был броситься (так же в 18 лет) в Неву. Но не бросился. У Блока была канализация. У Блока была возможность излить это в стихи.

Виктор Ерофеев: Все правильно. Александр, очень точно вы сказали. Действительно, у Блока была эта канализация. Вообще творческий человек иногда от таких любовных неудач становится творчески более сильным. Кстати говоря, не только роковые женщины, но и роковая политика. Достоевский без того, что он не прошел бы эшафот, наверное, был бы Чернышевским, а стал Достоевским. Ну, хотя Чернышевский прошел через эшафот, а остался Чернышевским. Всякое бывает.

Слушаем Нину из Петербурга. Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. У меня не такое возвышенное…

Виктор Ерофеев: Ну, расскажите то, что есть.

Слушатель: У меня более примитивно. Я хотела бы затронуть момент холодности. Дело в том, что когда-то мне попался дневник одной девочки случайно, в котором она писала: «Вот я влюблюсь в мальчика очень и очень, он мне нравится, и я стараюсь его влюбить в себя. Но когда я его в себя влюблю, то он мне вдруг становится не нужен. Неужели я такая плохая? Что же со мной будет?».

Виктор Ерофеев: Интересно.

Слушатель: Она была тогда еще девочкой. Но вот один момент: «Я влюблюсь». То есть не просто так от головы мне понравился… А потом эта девочка выросла, у нее огромный шлейф из молодых людей, которыми она умеет манипулировать. Она любила, но, к сожалению, ее любимый муж погиб. То есть вот не знаю, можно ли отнести такую женщину, девочку к роковым женщинам.

Виктор Ерофеев: Ну, это тоже тема для размышления. На самом деле вы очень правильно сказали о том, что такие женщины роковые, им вдруг все становится мало, не интересно в какой-то момент. Вот «Эвересту» становится не интересно. Потому что вроде бы все есть, все в порядке, жизнь продолжается, как правильно Борис говорит…

Людмила Третьякова: Мужчина – как объект самоутверждения, и только. И это ужасно. Вот про таких женщин…

Виктор Ерофеев: Хочется захватывать еще и еще новые территории…

Людмила Третьякова: Красивых романов о них не напишешь. Всегда будет оставаться какой-то осадок. Все-таки искреннее чувство, с любой стороны – с мужской или женской, оно всегда обаятельно.

Виктор Ерофеев: Вот мне кажется, что женщин роковых все равно стало меньше. Просто потому, что, действительно, мужчины перестали так сильно обращать внимание на женщин, как это было раньше. Я имею в виду, что перестали так глубоко и так внимательно относиться ко всем этим проблемам роковых женщин. Трудно себе представить нового Маяковского сейчас. Но с другой стороны, мне кажется, Саша тут был прав, когда на каждого мужчину хватит одной-двух, даже четверти роковых женщин, чтобы споткнуться, чтобы вообще почувствовать, что ты не хозяин жизни, а гость на этой земле, что тебя могут проволочить по земле, что тебя могут вообще как следует окунуть в грязь. И после этого, конечно, бывает разное – или повторять… можно пойти опять по граблям, не по трупам, а по граблям, а можно…

Людмила Третьякова: Но подниматься очень трудно из этого положения.

Виктор Ерофеев: Да, трудно.

Александр Зельдович: Подниматься вообще трудно.

Людмила Третьякова: А мужчине – особенно. Вы понимаете, каждый мужчина…

Виктор Ерофеев: А женщина отряхнулась – и пошла, да?

Людмила Третьякова: Нет. Между прочим, выносливость психологическая у женщины куда больше. Уязвленный мужчина, пораженный в самое сердце, — это страшная вещь.

Виктор Ерофеев: Это правда. Вот тут вы правы бесконечно, действительно. Потому что у мужчин другая самооценка, у них работает…

Людмила Третьякова: Да. Когда страдает самооценка, то он превращается в ничто.

Виктор Ерофеев: Это снаряд, направленный на честолюбие, на тщеславие. А женщина отнимает у него часть самооценки, и он оказывается…

Людмила Третьякова: Вот тем и опасны роковые женщины, что они делают это походя, не задумываясь.

Виктор Ерофеев: И здесь надо сказать (Борис правильно взял эту тему), надо к этому относиться немножко иронически. Даже к своей любви, даже к тому, что эта женщина ставит перед тобой такие высокие цели, потому что она всегда может тебя сбросить, и тут надо держать иронию. И главное, действительно, не поддаваться на те провокации роковых женщин. И вообще, все хорошо до того, как личность не перестает разрушаться.

Людмила Третьякова: Разрушать другую личность.

Виктор Ерофеев: Не разрушайтесь! Не поддавайтесь на провокации роковых женщин!

И мы на волнах Радио Свобода заканчиваем нашу передачу «Энциклопедия русской души». Спасибо нашим гостям.

Типаж Femme Fatale / Роковая женщина: na_shpilke — LiveJournal

Если «южная женщина« на экране традиционно воплощает экзотические фантазии мужчин, то «роковую женщину» — femme fatale — можно считать букетом мужских страхов.

На самом деле персонаж «роковой женщины» появился на свет гораздо раньше кино. Вспомним мифических сирен и русалок. Прекрасных и опасных, заманивающих мужчин и обрекающих их на гибель.

В Ветхом Завете красавица Далила оказалась роковой для героя Самсона. Располагая полным доверием, она предала его, лишив магической силы.

«Самсон и Далила» Караваджо

На киноэкранах персонаж femme fatale появляется с расцветом жанра noir (т.е. «темных» триллеров) в послевоенную эпоху. И не случайно. Вернувшихся с поля боя мужчин встретил новый тип женщины. 

Война не только оставила женщин одних, но и погнала из домов заводы и фабрики. Женщинам пришлось взять полную ответственность за себя, за дом, за семью, работать и зарабатывать. 

и хотя по окончанию войны часть женщин с радостью вернулись в дом, на кухню и под мужское крыло, достаточно было тех, кому понравился вкус независимости и свободы. Этим женщинам тоскливо дома, они хотят зарабатывать и самостоятельно распоряжаться деньгами, решать за себя, выбирать когда и с кем иметь семью и иметь ли. Вызов и даже угроза традиционному обществу и тогдашним мужчинам. \

Современная культура и в частности кино (чье управление было в руках мужчин) не преминули отреагировать. Так формируется персонаж femme fatale — злодейки, холодной и расчетливой, часто мечтающей избавиться от мужа. Роковая женщина — живая угроза мужчинам.

Одна из опасностей femme fatale — её беcспорная привлекательность. Такая женщина отлично понимает и осознает свою притягательность для мужчин и… использует её с своих целях (часто одного мужчину такая женщина использует, чтобы убрать его руками другого).

Привлекательность femme fatale не определяет строгие рамки её типажа, она может быть разной: жгучей роковой брюнеткой (такими часто рисуют красивых, но опасных ведьм), рыжей (опять же, ассоциации с ведьмой и соблазнительницей) или ледяной блондинкой («снежной королевой»).

Однако роковых женщин объединяет то, что при внешней притягательность, их сексапил сочетается с контролем и расчетом. Поэтому от их имиджа часто веет холодом. За это могут отвечать черты лица, манеры, стиль одежды.

И хотя femme fatale может быть яркой, драматичной и чувственной, гораздо чаще это «интерьерный» типаж, предполагающий собранность, продуманность, изысканность (в отличие от «природного» типажа, транслирующего легкость, спонтанность, простоту и располагающий к effortless шику).

Сегодня, когда современным женщинам не нужно убивать мужей, чтобы самим зарабатывать и иметь свободу, типаж femme fatale не исчез, но… эволюционировал. 

И как в послевоенные времена, этот персонаж отражает [новые] опасения традиционного (т.е. патриархального) строя. Например, восстание женщины против установленных стандартов и норм о том, какой должна быть «классная женщина». Здесь Эми Данн из «Исчезнувшей» яркий пример femme fatale, восстающей против этого уклада.

Другая, Клэр Андервуд в «Карточном домике» целится еще выше, стремясь захватить власть, сместив мужчин с этого пьедестала.

Роковая женщина нового образца все также привлекательна, стильно одета и холодна. И она все также угрожает мужчинам. Интересно, как долго будет ещё актуален этот женский персонаж? Останется? Будет меняться (как и куда)? Или скоро она исчезнет с экранов?

Понимание женских стереотипов в фильме «Нуар» Даниэль Л. Барнс-Смит

Название степени

Бакалавр искусств

Школа или отделение

Английский

Майор

Английский — Творческое письмо

Наставник факультета

Доктор Кэтлин Кейн

Кафедра наставничества факультета

Английский

Ключевые слова

роковая женщина, фильм-нуар, Ева, феминизм, двойная компенсация, Из прошлого

Предметные категории

Искусство и гуманитарные науки | Феминистские, гендерные и сексуальные исследования | Религия

Аннотация

Нуар фильма стереотипы женских персонажей через архетип роковой женщины : роковая женщина или роковая жена.Однако критики в настоящее время пересматривают femme fatale . Например, во втором абзаце «Прогрессивного изображения женщин в нуарском фильме » Стефани Блейзер и Джон Блейзер пишут: «Даже когда [фильм-нуар] изображает женщин опасными и достойными разрушения, [это] также показывает, что женщины ограничены роли, традиционно открытые для них ». Имея в виду понимание Блейзером и Блазером двойной природы роковой женщины , можно ли сказать, что роковая женщина порождает страх перед феминизмом? Можно ли читать ее как мученицу и героиню? Я исследую аспекты femme fatale в современных и классических вариантах, при этом контекстуализируя историческую роль женщин в обществе.

Исторически сложилось так, что модель femme fatale возникла как реакция на Вторую мировую войну. Как отмечает Гэри Моррис в последнем абзаце «Высокая виселица: новый взгляд на Жака Турнера из прошлого », «[она] воплощает послевоенные опасения, что женщины, внесшие большой вклад в военные действия и перешедшие в« мужскую работу », ‘может полностью покинуть домашнюю сферу … и даже самые влиятельные мужчины вокруг нее не могут понять или контролировать насильственные силы, которые она представляет ». Кроме того, эссе будет посвящено Филлис в книге Билли Уайлдера « Double Indemnity », Кэти в книге Жака Турнера « Out of the Past » и Эвелин в «Чайнатауне » Романа Полански.Чтобы включить литературное измерение, я также подробно прочитаю Велму в «Прощай, , Моя прекрасная » Раймонда Чендлера. Чтобы понять роковую женщину и ее отношение к ролям женщин в западном обществе, эти женщины должны быть помещены в более широкий исторический спектр. Трансисторическое исследование роковой женщины будет достигнуто путем изучения одного из самых выдающихся персонажей иудео-христианского общества, Евы. Внимательное прочтение этой роковой прото-женщины позволит специально изучить ее роль в Бытие и Мильтона «Потерянный рай» .Внимательное чтение femme fatale важно, потому что оно контекстуализирует роли современных женщин, как на местном, так и на глобальном уровне, и помогает в движении к гендерному равенству.

Исследовательский проект колледжа с отличием

Есть

Рекомендуемое цитирование

Барнс-Смит, Даниэль Л., «Возвращение к роковой женщине: понимание женских стереотипов в нуарном фильме» (2015). Тезисы бакалавриата, профессиональные статьи и итоговые артефакты . 38.
https: // scholarworks.umt.edu/utpp/38

СКАЧАТЬ

С 11 мая 2015 г.

МОНЕТЫ

© Copyright 2015 Даниэль Л. Барнс-Смит

роковых женщин и судьба женщин | Текущий

Ни одна женщина никогда не выглядела более осознающей свою фатальную силу, чем Ава Гарднер в своей первой сцене из сериала « Убийцы » (1946).Искусно позируя за пианино, возле лампы, от которой ее темные локоны и черное атласное платье переливаются, как масляное пятно, она стоит спиной к пораженному боксеру шведу (Берт Ланкастер), но точно знает, какое влияние она оказывает на него. Его ошеломленная фиксация делает сцену забавной, а ее знающая игра Китти Коллинз придает ей более мрачный комический оттенок. Приятным девичьим голосом — отшлифованным голливудскими уроками речи, убравшими южный акцент Гарднера, — она ​​говорит о том, как она ненавидит жестокость и никогда не вынесет, когда мужчина, которого ей небезразлично, будет обижен.Нет ничего более далекого от истины: ей нравится видеть, как страдают мужчины, а ее эгоизм оставляет более глубокие синяки, чем кулаки бойца. Она полностью раскрывается в своей последней сцене, когда она склоняется над мужчиной, в которого только что стреляли, и требует, чтобы он использовал свои последние вздохи, чтобы ложно оправдать ее, что вызвало большой печальный упрек со стороны лейтенанта полиции Сэма Левена: «Не проси умирающего человека, чтобы положить свою душу в ад ».

Что является отличительной чертой роковой женщины, архетипа в стиле нуар интриги женщины, которая охотится на мужчин? Даже больше, чем жадность или хладнокровие, это может быть обман: виртуозная способность манипулировать людьми с помощью лжи и игры.Роковая женщина порождается мужской тревогой — не вызванной эмансипацией женщин во время войны, как многие утверждали, а проистекающей из векового страха быть обманутыми женщинами и женоненавистнической веры в то, что они по своей сути двуличны и непостижимы. Это формирует то, как актрисы играют роковых женщин: они часто разыгрывают спектакль, разыгрывая шараду женской сладости и хрупкости, которая удовлетворяет ожидания и желания их оценок. В фильме Эдди Мюллера «Девы из темного города », «» Джейн Грир вспоминает, что, когда она играла очаровательную воровку, лгуну и убийцу Кэти Моффат в фильме « Out of the Past » (1947), режиссер Жак Турнер не терял времени на психологию персонажа, просто давая инструкции. она: «Первая половина — умница.Вторая половина — плохо ». Он сказал ей сыграть это «бесстрастно», передав глубину своего зла через шокирующую бездонность. Такая женщина, как Кэти или Китти, кажется, почти не имеет настоящего «я» под слоями лжи: она, как возмущенный Джефф Бейли (Роберт Митчам) говорит Кэти, «как лист, который ветер дует из одного желоба в другой. ”

Такие женщины играют девицу, попавшую в беду, чтобы воззвать к мужскому рыцарству — пока Китти выпускает слезы, заставляя Шведа отдаться за нее, когда ее поймают с украденными драгоценностями.Она мгновенно превращается из смеющейся утонченной девчонки в испуганную девочку; в каждой сцене она разная, соблазнительная, угрюмая или скромная, принимающая облик, соответствующий ее целям. В конце концов, когда она сталкивается лицом к лицу со страховым детективом Эдмонда О’Брайена, Риорданом, который раскапывает ее прошлое, она бросается на еще одну громаду, бесстыдно начиная: «Я хочу, чтобы вы во что-то поверили. . . » Но какая-то правда ускользает из лжи. В этом рассказе она описывает, как легко она обманула шведа, и когда Риордан противостоит ей этим двойным крестом, она беззаботно пожимает плечами и злорадно улыбается.Этот крошечный момент удовольствия может оказаться для Китти худшим и самым искренним.

Некоторые актрисы могли точно откалибровать степень двуличности, как Барбара Стэнвик в Double Indemnity (1944). Стэнвик, одна из величайших истребительниц лицемерия в кино, создает поступок, столь же фальшивый, как платиновый парик ее персонажа, такой же прозрачный, как ее белый свитер, но при этом убедительно смертоносный, позволяя нам увидеть темную яму коррупции под ее глянцевым обаянием.

Время от времени нуар давал актрисам шанс сыграть что-то более редкое, чем сладкоголосые двуликие сирены: женщин, которые даже не пытаются скрыть свою гнилость. Честность придает этим женоненавистническим карикатурам возбуждающий и освобождающий заряд; они вызывают шокирующий смех своим наглым ужасом. Вера Энн Сэвидж в фильме « Объезд » (1945), безжалостная гарпия, за которой бесконечно интересно наблюдать, установила стандарты, которым следовали такие дамы, как Хейзел Брукс в «Сне , моя любовь » (1948), сексуальной фотографии кинозвезды с характером льда. выбирать.Пожалуй, самой откровенно продажной женщиной в фильме нуар является Лоррейн Миноза (Ян Стерлинг) из едкого шедевра Билли Уайлдера « Туз в дыре » (1951). Лоррейн отказывается играть ожидаемую от нее роль жены мужчины, попавшего в ловушку обрушившейся пещеры. Когда ярко циничный репортер Чак Татум (Кирк Дуглас) хочет сфотографировать ее в церкви, молящуюся за безопасность своего мужа, она прямо ему говорит: «Я не хожу в церковь. На коленях кладет свои чулки в мешки. (Уайлдер приписал эту строчку своей жене, указав, что он ничего не знает о нейлоне.)

Джен Стерлинг была актрисой, получившей классическое образование, из аристократического происхождения, которая отточила мерзкую усмешку, резкое нытье и взгляд ненасытной пустоты, что сделало ее окончательным «а что это мне даст?» девочка. Даже в самом безвкусном облике Стерлинг сохраняла вяжущее высокомерие, предполагая, что всю жизнь обиды пропитали ядом столь же жестким, как отбеливатель, который она использовала для своих волос. Она никогда не вздрагивает от уродства Лоррейн, но и не разыгрывает это как манерную подлость: она проникает в шкуру этой грубой, угрюмой, цепкой сучки и делает ее самым настоящим человеком на экране.Она очень забавна, пригвоздив дешевый сарказм и простодушное тщеславие Лоррейн, произнося свои реплики таким голосом, который может смыть краску со стены. Но это далеко не спектакль с одной нотой: ее глаза сияют чистой детской радостью, когда она созерцает скопление денег в кассе, а затем блестят слезами шока и унижения, когда Татум дает ей пощечину.

Лоррейн не очень сообразительна — она ​​никогда до конца не понимает блестящего, морально противоречивого Татума, или почему это плохая идея показывать, как она счастлива нажиться на несчастье своего мужа — но в мире людей, которые лгут себе и всем остальным ее неспособность лицемерить кажется радикальной.Вот почему Татум так ее ненавидит. Она отражает ему самое худшее в нем самом, и, несмотря на его цинизм, он не может смотреть правде в глаза, поэтому он смещает на ней все возрастающее чувство вины. Их взаимная ненависть смешана с влечением, открыта с ее стороны и обернута насилием с его стороны. Оказавшись в одиночестве на пыльном, безрадостном рассвете вскоре после его прибытия, они оценивают друг друга. Посмотрите, как динамика между ними внезапно меняется в конце этой сцены: после того, как она небрежно продемонстрировала свою жадность и бредовый солипсизм, она торжествующе показывает, что видит его насквозь и знает, что его сердце такое же сухое и каменистое, как и ее.Бедный Лео Миноза, похороненный в пещере, находится в более теплом и мягком месте, чем он был в браке с Лоррейн.

Брак и семейная жизнь, как правило, в фильмах-нуарах недооцениваются. Жена часто парит на заднем плане, согревая ужин мужа, сочувственно выслушивая его проблемы, спит на другой двухместной кровати — редко поднимаясь выше одномерной домашней жизни. Исключение и один из самых реальных и трогательных браков в нуаре происходит в The Breaking Point (1949), острой и острой как бритва адаптации Майкла Кертиса из романа Хемингуэя «Иметь и не иметь». Гарри Морган из фильма Джона Гарфилда — не гламурный одиночка, как Богарт из более ранней версии этой истории «Хоукс»; он упрямый, разочарованный парень из рабочего класса, пытающийся поддержать свою семью и сохранить свою слабую независимость и самоуважение. Он оказался между двумя женщинами: его верной, но заботливой женой Люси (Филлис Такстер) и Леоной (Патрисия Нил), веселой девушкой, которая соблазнительно игла его. Но эти две женщины настолько далеко выходят за рамки стандартной дихотомии «милая девушка / роковая женщина» — тропа, который слишком часто используется нуаром, но также ставит под сомнение — что клише растворяется.

Филлис Такстер обладала здоровой, свежевычесанной красотой, типичной для послевоенных голливудских домохозяек, но здесь она берет этот шаблон и остается в рамках — Люси благосклонна, добродетельна, всегда на кухне, — при этом избавляя ее от любых фальшивых замечаний. Ее игра ясна и ясна, как вода, она так же честна в отношении напряжения бедности и домашних ссор, как и в отношении того, насколько физически эта женщина все еще взволнована своим мужем. У Люси много позвоночника, но она также достаточно небезопасна, чтобы красить волосы платиной, когда боится, что Гарри влюбляется в сексуальную Леону.Сцена, в которой она приходит домой со своей новой прической, нервная и смущенная, чтобы встретить неодобрение дочерей и недоумение мужа, сразу задевает вас.

Когда она, наконец, сталкивается с Гарри, втянутым в преступление, она пронзает его самооправдавшееся лицо крутого парня едкой проницательностью: «У тебя такой упрямый, глупый взгляд, который ты всегда получаешь, когда знаешь, что что-то не так, но ты все равно собираемся это сделать ». Это фильм, который решительно отвергает миф о героической самодостаточности («У одного человека нет шансов», — наконец осознает Гарри), и именно Люси пробивает стену мужской гордости, чтобы заставить его признать свою потребность. для нее.

Своим сардоническим протяжным голосом и пышной понимающей улыбкой Патрисия Нил привносит более привычный звук нуара и чувственность в повседневную обстановку фильма; она представляет собой легкий выход. Но когда Гарри наконец уступает ее настойчивым нападкам, их долгожданное свидание оборачивается неловким провалом. Ее реакция позволяет заглянуть в ее горечь и сожаление («Мне не нравится думать, что я не возбуждаю, у меня больше ничего нет»), как она справляется с рэкетом «другой женщины», позволяя всему вращаться. от нее, только чтобы обнаружить, что, возможно, она неспособна чувствовать или вызывать настоящие чувства.Она так же гордится своей неотразимостью, как Гарри — своей крутизной, и в этот момент неожиданной откровенности они оба сталкиваются с пределом своих возможностей.

Честность — это единственное, что объединяет Люси и Леону; в этой сцене, единственной раз, когда они встречаются, они яростно спорят, но находят общие точки соприкосновения. Они оба видят яснее, чем Гарри, который заполз в удобную бутылку.

Женщины в послевоенную эпоху сталкивались с ограниченными возможностями и сдерживающими ограничениями; фильм-нуар позволяет нам увидеть, как они шагают по своим клеткам и вычисляют, как максимально использовать свои тонкие рычаги.Но в нуаре сила каждого, какой бы фатальной она ни казалась на первый взгляд, затмевается силой неправильного выбора и безразличной судьбы. Настоящая дихотомия, возможно, идет не между хорошими и плохими женщинами — или крутыми и не такими крутыми парнями, — а между теми, кто это знает, и теми, кто этого еще не понял.

«Роковая женщина» в феминизме и модернизме (Эрик Галович)

По-французски femme fatale означает «роковая» или «катастрофическая» женщина. Она часто пытается привлечь или заманить в ловушку мужчин.Определение роковой женщины из словаря Merriam Webster Dictionary : либо / оба , либо соблазнительная женщина, которая заманивает мужчин в опасные или компрометирующие ситуации, и / o r женщина, привлекающая мужчину аурой очарования и таинственности. Роковые женщины присутствовали на протяжении всей истории и искусства, включая кино и изобразительное искусство.

В древних мифологиях многие богини были роковыми женщинами — например, Афродита, Эрида, Персефона. Более того, они также могут быть величественными монстрами, такими как сфинкс, сирена, нимфа или любыми другими естественными существами женского пола.В Библии Ева была технически роковой женщиной, потому что она искушала Адама съесть яблоко познания. На протяжении всей истории роковые женщины часто встречались со змеями, поскольку они тоже были опасны и часто ассоциировались со роковыми женщинами. Роковые женщины в кино часто представляют собой художественные или исторические отсылки из прошлого.

Эдвард Мунк был норвежским художником, который написал Крик , шедевр современного искусства. Мунк был символистом, а также художником-экспрессионистом, оказавшим влияние на немецких экспрессионистов, таких как Густав Климт.Мунк нарисовал множество тем, включая эмоции, состояние человека и женщин. Многие из его картин пульсируют энергией, чувство, которое также испытываешь при просмотре таких произведений искусства, как « Звездная ночь » Ван Гога.

В 1885 году Мунк отправился в Париж. На него огромное влияние оказали художественные стили импрессионистов Моне и Мане, а также постимпрессионистов Ван Гога, Сезанна и Гогена. Мунк создал множество картин, используя самые разные темы. Из его работ очевидно, что женщины обычно присутствовали в каждом из них, особенно в роковой женщине.Мунк был заинтригован тем, как женщина может одолеть мужчин силой соблазна.

таких картин, как «Пепел » (1894 г.), «Смерть Марата II» (1907 г.), «Мадонна» (1894 г.), «Половое созревание» (1894 г.), «Разлука» (1896 г.), «Танец жизни» (1899 г.), «Руки» (1893 г.), «Три стадии». Женщины Сфинкс (1894) и Русалка (1896) все демонстрируют сильное присутствие женской силы. Однако картина, демонстрирующая сильнейшее женское мастерство, — это Любовь и Боль (Вампир), написанная в 1895 году.Мунк был настолько одержим темой доминирования женщин над мужчинами, что написал шесть версий «Любви и боли» 1893–1895 годов. Название «Вампир» было добавлено позже другом Мунка Стейнславом Пшибышевским.

Любовь и боль (Вампир) изображает женщину с длинными огненно-рыжими волосами, целующую мужчину в шею, когда пара обнимается. Критики описали это как «мужчину, заключенного в мучительных объятиях вампира — ее расплавленные рыжие волосы скользят по его мягкой обнаженной коже». Сам Мунк всегда утверждал, что это не что иное, как «просто женщина, целующая мужчину в шею».

Как упоминалось ранее, картину «Вампир» впервые назвал друг Мунка, критик Станислав Пшибышевский. Пшибышевский увидел картину на выставке и описал ее как «человека, который стал покорным, а на его шее — кусающееся вампирское лицо». Здесь следует отметить, что еще один термин для обозначения роковой женщины — «вампир».

Картина Мунка вызвала много критики. Люди в то время были одновременно шокированы и трепетали перед этим. Критика картины включает в себя уверенность в том, что это отсылка к визитам Мунка к проституткам.Другие видели в этом увлечение Мунка смертью. Love and Pain (Vampire) — часть серии, известной как Frieze of Life, которая также включает The Scream . «Фриз жизни» — это сериал, основанный на человеческих эмоциях и состояниях, включая тревогу, меланхолию, разлуку и половое созревание, которые затрагивают всех. Эти эмоциональные состояния были нарисованы Мунком. Многие его работы ссылаются на это в названиях отдельных произведений искусства.

В Vampire у женщины длинные распущенные огненно-красные волосы.Некоторые историки считали, что рыжие волосы символизируют любовь; в то время как другие считали это тревожным, созданным, чтобы заставить зрителя чувствовать себя некомфортно. Многие историки также видели, что рыжие волосы символизируют артерии в теле, необходимые вампирам, чтобы высасывать кровь из своих жертв. В целом, книга Мунка «Любовь и боль» часто символизирует истинное значение роковой женщины или вампира. Эта картина и по сей день шокирует, волнует и интригует зрителей, заставляя задуматься, что именно делает женщина.

Еще одним художником-символистом был австрийский художник-экспрессионист Густав Климт. Он тоже считал, что в женщине есть что-то соблазнительное, что заставляет мужчин влюбляться в ее обаяние, грацию и загадочную натуру. Это общая тема во многих его работах, включая «Поцелуй», «Юриспруденция», «» и « Бетховен Фриз ». Две картины Густава Климта, Юдифь I и Юдифь II , символизируют роковую женщину, потому что Юдифь — христианский герой, обезглавивший Олоферна, генерала Навуходоносора II, царя Вавилона между 605-562 годами до нашей эры.Об этом событии написано в библейском тексте Книга Юдифи . В интерпретации Климта Judith I — более соблазнительная женщина в открытой рубашке. Это заставляет ее казаться мечтательной и чувственной, роковой женщиной, способной обманывать и обманывать. Франц фон Штук, «Грех»

, убивающий Олоферна.

Австрийский профессор Франц А.Дж. Сабо охарактеризовал Юдифь I как , символизирующий «торжество эротического женского начала над агрессивным мужским», потому что на картине Юдифь показывает выражение удовольствия, гордости и чувственности после того, как она успешно убила свою жертву.Писатель и критик Феликс Салтен описал Юдифь как «с знойным огнем в ее темных взглядах, жестокостью в морщинах и ноздрях, дрожащих от страсти. Таинственные силы, кажется, дремлют в этой соблазнительной женщине… »В картине Климта« Джудит II »Юдифь была представлена ​​с более острыми чертами и жестокими качествами, настолько, что критики неправильно назвали ее Саломею. Из-за этого Густав попросил своего брата сделать металлический каркас с надписью «Юдифь и Олоферн», чтобы зрители и критики не неверно истолковали его искусство.

Помимо Мунка и Климта, немецкий художник Франц Штук также верил в идеи женского фатализма. Он считал, что женская сила может взять верх над мужской силой, используя соблазнительное поведение и мистицизм. Женщина в картине « Грех», , написанной Штуком в 1893 году, изобразила Еву со змеей. В данном случае олицетворением роковой женщины и греха была Ева, христианская библейская фигура, соблазнившая Адама съесть яблоко познания. В результате и Адам, и Ева были изгнаны из Эдемского сада.На картине Ева соблазнительно смотрит прямо на зрителя. Рядом с ней вызывающе наблюдает змей, дерзая публику, бросая вызов зрителю. Змея — компаньон или домашнее животное Евы, защищающее ее от зрителя.

Опять же, роковые женщины иногда ассоциировались со змеями. В The Sin, это ясно показано. Змея почти полностью обвивает тело Евы. Это вызывает у зрителя опасения, потому что змея — воплощение зла и смотрит на вас.Выражение лица Евы тревожное, создавая ощущение опасности из-за змеи.

Другая известная картина

Штука — Саломея, написана в 1906 году, изображает жестокую роковую женщину. Саломея была дочерью Ирода II и хотела голову Иоанна Крестителя, точно так же, как Юдифь желала голову Олоферна. На картине лицо Саломеи выражает восторг, радость, чувственность и удовольствие после обезглавливания Иоанна Крестителя. Мы понимаем это, потому что она танцует, а черный слуга приносит ей свою голову.

Другие художники также упоминали о женском фатализме. На картине « Олимпия» Мане, «», написанной в 1863 году, изображена расслабленная обнаженная женщина, смотрящая сквозь нас. Олимпия смотрит мимо нас, как будто мы для нее невидимы. Олимпия соблазнительна. Хотя она обнажена и обнажает грудь, она закрывает лобковую часть, показывая, что она побуждает нас больше на нее смотреть.

Кроме того, в книге Артура Рэкхема «« Человек, потерпевший кораблекрушение и море » море изображено как роковая женщина, в сотни раз крупнее, чем человек на картине.Рэкхем решил сделать это, потому что считал, что женщины загадочны. Кроме того, в мифологии водные существа, такие как сирены, дриады и сама вода, обычно были женщинами. Море на картине выглядит так, будто она мешает мужчине сбежать от нее. Она держит его на берегу в плену.

Обри Бердсли была еще одним художником, который сосредоточился на теме роковой женщины. В сериалах «Саломея: Вознаграждение танцора» и «Кульминация», Бердсли использовал характер Саломеи Оскара Уайльда в своих интересах, используя стили эстетизма и ар-нуво.Его черно-белые изображения создавали динамичный контраст с богатым маслом, используемым в ранее упомянутых произведениях искусства. Это создавало ощущение гладкости и декаданса в его произведениях искусства и можно было рассматривать как предварительный просмотр богатства, проявленного в период ар-деко, который наступит в 1930-х годах.

Сегодня фатализм женщин продолжает использоваться в кино, фотографии и других видах искусства. Теда Бара, актриса, впервые появившаяся в фильме « A Fool There Was », была широко известна своими вампирскими образами на экране.На протяжении всей своей кинокарьеры Бара играла роль роковой женщины. В фильме « Девушка Гибсона » Чарльз Дана Гибсон отметила, что «в ее темных глазах таится соблазн Вампира; в каждом ее извилистом движении есть удивительно злой намек пантеры… », что означает, что ее черты лица были фаталистичными.

Это привело к тому, что на экране стали широко использоваться другие роковые женщины. Бетт Дэвис, Рита Хейворт, Мэрилин Монро и Анжелика Хьюстон — вот некоторые примеры женщин, которые изображали роковых женщин на экране.Ким Карнес даже спела о женщине, которая «свирепа», потому что у нее были «глаза Бетт Дэвис» в ее хите 1980-х годов.

Хотя термин «роковая женщина» появился в 1912 году, с годами эта тема оказала влияние на все направления и аспекты искусства. К началу 1960-х годов началась феминистская революция, и женщины воспевали идею роковой женщины как способ расширения прав и возможностей женщин. Такие художники, как Джуди Чикаго и Guerrilla Girls, были выдающимися художниками, которые боролись за равные права для женщин.Примером того, как женщины побуждают других женщин бороться за равные права, является Dinner Party Джуди Чикаго.

На этой скульптуре Чикаго изображает званый обед для выдающихся женщин на протяжении всей истории. Ее послание заключалось в том, что на протяжении всей истории женщины были столь же сильны, как и мужчины, в изменении мира. Она хотела, чтобы феминистки признали, что женщины, будучи роковыми женщинами, имеют власть над мужчинами, поэтому могут изменить исход событий. Примером этого может быть Феодора, жена Юстиниана, византийского императора 527-565 гг.Э. Теодору так боялись, потому что она принесла права женщин в империю, где женщины практически не имели права голоса в повседневной жизни. Другие феминистки, помимо Джуди Чикаго, переписывают искусство благодаря роковым женщинам в истории и искусстве.

Наконец, Гейл Потоцки, 1961 года рождения, художница-символистка. Ее картины современных людей со старыми идеями часто изображают выдающиеся идеи, связанные с роковой женщиной. На одной картине под названием « Инквизиция », написанной в 2003 году, изображена Ева, держащая ветку яблони.В ветвях переплетается змея, смотрящая на Еву. По содержанию эта картина похожа на картину Стака «Грех».

Потоцкий объясняет картину следующим образом: «Ева сжимает яблоки в руке, когда она противостоит змее, не ведомая, и смотрит ей прямо в глаза, как равная». Это описание ясно показывает, что змеи и женщины часто могут быть изображены как символы доминирующей женской силы.

Еще одна великая картина, изображающая фатализм женщин, — это диптих Адам и Ева .Оба были написаны в 2006 году. Потоцкий снова использует ту же тему, что и в « Грех » Стака, с Евой и змеей в качестве характерных черт картин. Змея кружит вокруг тела Евы, как и в The Sin. Однако голова змеи направлена ​​не на зрителя, а на Адама. В этих полотнах яблоко играет значительную роль с женским фатализмом, ролью добра и зла. Яблоко здесь ассоциируется с искушением, хотя яблоки в то же время могут символизировать знание.

В целом фатализм женщин изображается в искусстве с момента создания мифов и используется до сих пор. Роковые женщины повлияли на язык искусства и средств массовой информации и помогли продвинуть феминистскую революцию 1960-х годов. Роковые женщины играли важную роль в развитии мифологии, религии и художников на протяжении всей истории, вплоть до наших дней.

Эрик Галович — художник-фрилансер из Торонто, Онтарио, Канада, и студент факультета искусств Йоркского университета.

С метками: Эдвард Мунк, феминизм, роковая женщина, Франц Штук, Гейл Потоцки, Густав Климт, Джуди Чикаго, модернизм

Адриана Крачун, Роковые женщины романтизма

Адриана Крачиун, Роковые женщины романтизма . Кембриджские исследования в романтизме, нет. 54. Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 2003. xviii + 328 стр. Цена. (Hdbk; ISBN: 0-521-81668-8).

Отзыв:

Кэтрин Пратт
Обернский университет

Феминистское исследование в романтических исследованиях достигает новой изощренности с публикацией таких книг, как исследование Адрианы Крачиун, в котором рассматривается потребность в исследованиях сексуальности, чтобы дополнить широкий спектр работ по гендерным вопросам, которые уже обогатили эту область.После раннего акцента на репрезентации женщин писателями-мужчинами и в последние десятилетия возрождения популярных и уважаемых писателей-женщин, написанных вне канона романтизма, критическое внимание неизбежно обращается к историзации романтического феминизма. Другими словами, недавнее развитие феминистской теории требует осознанной критики феминистской идеологии: как феминистские представления о гендере и половых различиях воплощают женщин, которых они якобы стремятся освободить? Исследуя, как изображения тела разрушают нормативные представления о половых различиях в самый момент их культурного закрепления в начале девятнадцатого века, Fatal Women of Romanticism предлагает убедительный и своевременный аргумент в пользу важности женской литературы для понимания культурного наследия. история романтического периода в Великобритании.

Craciun обращается к скудности феминистской критики по вопросам сексуальности в Британии девятнадцатого века, справедливо отмечая, что упор на построение романтических гендерных ролей привел к натурализации половых различий. Хотя она следует за Джудит Батлер в своем заявлении, Красиун обогащает свое наблюдение, обращая внимание на историю этой натурализации в самом конце восемнадцатого века: в это время дополняющая двухполая модель заменила давнее научное предубеждение о том, что женщины были просто низшими версиями. мужчин (однополая модель).Тем не менее, способы, которыми женщины-писатели отказались или переписали двухполую модель, в частности, через их репрезентации роковой женщины, демонстрируют, как влияние сексуального дискурса нарушает сексуальные и гендерные границы, которые пыталась поддерживать научная и культурная гегемония. Одновременно гиперсексуальная и гипер-жестокая фигура «роковой женщины» подрывает идеологию двух полов, которая представляет женский пол как естественно доброжелательный и пассивный по сравнению с активным, жестоким мужчиной.

Fatal Women впечатляет, потому что его строгая методология сочетает в себе лучшее из нового историцистского анализа с передовой чувствительностью культурных исследований.Сосредоточив внимание на значении литературных произведений, Крациун избегает проблем широкого культурного анализа, который не может надеяться на устранение различий в текстовой форме и идеологии производства. Однако, используя культурные материалы в качестве контекста и доказательства, она обращает внимание на политические проблемы, которые продолжают мотивировать феминистскую теорию и практику. Историзируя Батлеровские представления о половых различиях в контексте британского романтизма, Красьон вносит свой вклад как в продолжающиеся феминистские, так и в романтические дискуссии.

Красьун представляет свою книгу, отмечая конвергенцию романтической роковой женщины и попытку современной теории денатурализовать общепринятые представления о половом различии. Она утверждает, что роковые женщины-писательницы сыграли решающую роль в развитии этих женских поэтических идентичностей, потому что они оспаривали присвоение мастерства (наряду с насилием) только мужчинам. Красиун заявляет о своем намерении исследовать самые истоки теорий секса, чтобы увести книгу от простого применения «постмодернистского перформативного» секса.С замечательным вниманием к генеалогии своего подхода она описывает феминистскую критику пассивного субъекта Фуко со стороны таких авторов, как Гросс, МакНей, Маккиннон и Рамазаноглу, и указывает на свой собственный интерес к более поздним работам Фуко о сопротивлении как плодотворном источнике феминистской теории. Она разоблачает застарелый эссенциализм в феминистских романтических исследованиях, настаивая на изучении «женской субъективности как эффекта власти» (8). Андроцентрические истории о роковой женщине отделяют жестокую «неженскую» женщину от сексуальной роковой женщины, но Крациун исследует силу, соединяющую их.Упоминая, как «естественное» женское ненасилие использовалось для поддержки идей телесных сексуальных различий, она отмечает: «В женском насилии и деструктивности мы находим конец женщины как пола» (9).

В первой главе Красиун использует печально известное «безумное» убийство матерей и одаренную детскую писательницу и поэт Мэри Лэмб с интересом ее поэзии к «роковой красоте», чтобы установить связь между гиперсексуальной роковой женщиной и агрессивной женщиной. После тщательного объяснения и поддержки идей, изложенных во Введении, Красиун использует свою вторую главу, чтобы расширить свои аргументы, показывая, как британские писательницы использовали роковых женщин Французской революции для историзации возникающих представлений о «естественных» половых различиях.Ключевым вопросом для активистов, таких как Уоллстонкрафт и Мэри Робинсон, была возможность развития физической силы женщин, хотя сторонники двухполой модели сексуального различия считали их «естественными» слабыми. В следующей главе Мэри Робинсон становится центральным писателем для анализа, поскольку ее прославление Марии-Антуанетты представляет собой сочетание буржуазных и аристократических идеалов в «Гениальной аристократии». Казни как королевы, так и враждебных женщин-революционеров стали в популярном повествовании ритуалом исключения женщин из общественной жизни, но Робинсон борется с этим исключением в книге «Монодия памяти покойной королевы Франции », опубликованной также после смерти Марии-Антуанетты. как в писаниях о французских республиканских убийцах и женщинах salonnières .Свидетельства из журналов и политических изданий обеспечивают политический контекст для аргументации.

В четвертой главе Красиун обращается к Шарлотте Дакр, печально известной готической писательнице, также известной как поэтесса «Роза Матильда», и ее изображению женского насилия и сексуальных преступлений в романах, включая Zofloya и The Passions . Хотя критики утверждали, что роковые женщины Дакре демонстрируют ее симпатии к сексистскому статус-кво, Красьен утверждает, что Дакр дестабилизирует сексуальность субъекта женского пола своими порнографическими героинями-садеанами, которые утверждают, что власть патологизирована в Бьенвилле (двухполая модель) Нимфомания и другие женоненавистнические научные трактаты того периода.В пятой главе обсуждаются роковые женщины поэтессы Анны Баннерман как типы поэта как «величественного разрушителя», бывшего мужского идеала. Баннерман усиливает мистификацию женщин, замеченных в Кольриджа и Шиллер, в своих поэтических целях.

В последней главе используется, пожалуй, самый новаторский подход к сексуальности в творчестве женщин-романтиков, связывая телесную смерть и разложение с «красивой» эстетикой Летиции Лэндон. Начиная с обсуждения литературных и культурных проявлений русалок в этот период, Красьун выдвигает теории загрязнения воды, миазмов и заражения.Читая стихи, в том числе «Фею фонтанов», «Маску» и «Измененную реку», она утверждает, что Лэндон явно настроен против Вордсворта из-за ее поэтических утверждений о том, что «воля к чистоте является центральным элементом романтизмов, таких как Вордсворт. неустойчивый и «Напрасный» »(226). Используя тексты исследований и реформ в области санитарии, Красиун предлагает убедительные доказательства того, что Лэндон использовал миазматические теории болезней, чтобы изобразить разрушение телесным телом романтической трансцендентности.Различные современные изображения неестественного женского тела «нежити» в форме русалки и человека показывают, что женщина Лэндона — это не только пассивность и смерть, как в недавних чтениях, таких как « над ее мертвым телом » Бронфена, а вместо этого — миазматическое сексуальное преступление, неприемлемая, опасная, но волнующая форма жизни в «философии разложения».

Актуальность книги Крациуна заключается в ее отказе дать простые ответы на сложные вопросы, которые мотивируют современные теории о человеческой сексуальности.Автор признает опасность подрыва теорий «естественного» полового различия, поскольку, как и в однополой модели, которая доминировала в научном дискурсе до девятнадцатого века, патриархат часто использует утверждения о сексуальном сходстве или интеллектуальном «превосходстве» материальных обстоятельств. Роковые женщины романтизма — это четко сфокусированная и контролируемая история идеологии сексуального различия, и как таковая она предлагает понимание истории современной феминистской мысли.Когда поле зрения уже расширилось за счет стольких исследований игрового и перформативного пола в произведениях романтических женщин, внимание Крациуна к серьезности литературной «женской работы» является своевременным вкладом.

Аудиокнига недоступна | Audible.com

• Evvie Drake: начало более

• Роман
• По: Линда Холмс
• Рассказывает: Джулия Уилан, Линда Холмс
• Продолжительность: 9 часов 6 минут
• Несокращенный

В сонном приморском городке в штате Мэн недавно овдовевшая Эвелет «Эвви» Дрейк редко покидает свой большой, мучительно пустой дом почти через год после гибели ее мужа в автокатастрофе.Все в городе, даже ее лучший друг Энди, думают, что горе держит ее внутри, а Эвви не поправляет их. Тем временем в Нью-Йорке Дин Тенни, бывший питчер Высшей лиги и лучший друг детства Энди, борется с тем, что несчастные спортсмены, живущие в своих худших кошмарах, называют «ура»: он больше не может бросать прямо, и, что еще хуже, он не может понять почему.

• 3 из 5 звезд

• Что-то заставляло меня слушать….

• По Каролина Девушка на 10-12-19

Самый быстрый словарь в мире: Vocabulary.com

femme fatale женщина, которую считают опасно соблазнительной

бесполезно, не дало результата или эффекта

рыба ловит маленькое деревце Вест-Индии и Флориды с большими непарноперистыми листьями и метелками от красно-полосатых пурпурных до белых цветов, за которыми следуют декоративные вьющиеся крылатые стручки; Вырабатывает рыбный яд

Швейцарский сыр Эмменталь с большими дырочками

страстно-пылко

самка того пола, которая откладывает яйца, из которых развивается потомство

выразительно, с особым ударением

Швейцарский сыр Эмменталь с большими дырочками

сказка детская сказка с участием фантастических существ или стихий

решительно и решительно; с упором

гематальные, относящиеся к кровеносным сосудам или крови

со смертельным исходом, приносящим смерть

сказка сказка о феях; сказал развлечь детей

народная сказка сказка, передаваемая из уст в уста среди простых людей

сказка традиционная история или легенда, передаваемая из уст в уста

Эмменталер Швейцарский сыр с большими дырочками

бедренная кость, относящаяся к бедренной кости или бедра или около них

vital, выполняющий важную функцию в живом организме

улучшить физическую форму и здоровье

плод или относящийся к плоду

Роковые женщины Эдварда Мунка: критический подход

PDF-версия также доступна для скачивания.

ВОЗ

Люди и организации, связанные либо с созданием этой диссертации, либо с ее содержанием.

Что

Описательная информация, помогающая идентифицировать этот тезис.Перейдите по ссылкам ниже, чтобы найти похожие предметы в Электронной библиотеке.

Когда

Даты и периоды времени, связанные с этой диссертацией.

Статистика использования

Когда в последний раз использовалась эта диссертация?

Взаимодействовать с этим тезисом

Вот несколько советов, что делать дальше.

PDF-версия также доступна для скачивания.

Ссылки, права, повторное использование

Международная структура взаимодействия изображений

Распечатать / Поделиться

Печать
Электронная почта
Твиттер
Facebook
в Tumblr
Reddit

Ссылки для роботов

Полезные ссылки в машиночитаемом формате.

Ключ архивных ресурсов (ARK)

Международная структура взаимодействия изображений (IIIF)

Форматы метаданных

Картинки

URL

Статистика

Бимер, Барбара Сьюзан Травиц.